Мы несколько забежали вперед. Хочу еще немножко вернуться к молодежи, но уже не шестидесятых годов, а последующего поколения.
Род людской -- величина непостоянная. Как философ Анаксагор сказал про реку, что ни одну минуту она не та же самая, так можем сказать и про род людской. Когда говорим об эволюции нравов, взглядов, обычаев, это не значит, что те же самые люди изменились. Род людской течет как река, и, как в реке, вода все время другая. Мы же говорим об изменении. Никакого изменения нет, а просто одно поколение не похоже на другое. "Изменение" является результатом нашего умственного процесса, сливающего две отдельные единицы (поколения) в одно общее понятие (род людской).
Так вот, чтобы быть правдивым изобразителем моих наблюдений и впечатлений, должен сказать, что последующее поколение явило совсем другой тип людей. Эволюция была в сторону серьезности, искренности, главное -- в сторону добросовестности в работе и в принятом на себя служении. Те, прежние, за вечным раздражением, за стремлением к тому, чтобы учить, а еще больше -- проучить, упускали дело, пренебрегали непосредственными требованиями своего призвания. Эти, новые, прежде всего работали. Все, что мне пришлось видеть -- врачей, преподавателей (опять дам преимущественное упоминание женщинам), фельдшериц, сестер милосердия, учительниц, заведующих школами, -- все это было прежде всего занято мыслью о непосредственном своем деле и стремлением через него принести пользу человечеству.
Ограничение вместо разбрасывания -- вот что отличает людей девятисотых годов от их предшественников второй половины прошлого столетия. Они осуществляли гётевское предписание: "Если хочешь что-нибудь создать, умей себя ограничить". В иных словах выразил то же самое наш мудрый, незабвенный Козьма Прутков, когда сказал, что "нельзя объять необъятное". Они обнимали необъятное, те, прежние; они говорили о человечестве и забывали человека, они задавались далекими горизонтами и упускали свою волость. Еще что в них поражало -- их заносчивая авторитетность. Они все знали, прежде чем узнали. Для них не было вопросов -- все было решено, все было то, что немцы называют "точка зрения".
Свободное копирование
