Студенческие конспекты. К.7

 Общежитие - временное пристанище студента.
Я живу на третьем этаже общежития №5, прямо около лестничного марша.Такое расположение  имело некоторое неудобство – вы, надеюсь, помните известную песню Булата  Окуджавы «Вы слышите, грохочут сапоги…»
 Со своим друзьями не удалось разместиться, все эти места  были заняты еще на первом курсе.

  Поселился  я с ребятами из параллельной группы, Владимиром Беловым, Петром Башковым и Славкой Гуляевым. Последний редко оставался ночевать, так как жил в Энгельсе.

   И так, в комнате стояли вдоль стен 4 кровати с панцирными, продавленными, наверное, от природы, сетками. Развалившись на кровати – это был обычный стиль изучения конспекта или учебника - ты оказывался в каком-то роде гамака, как на флоте. Рядом с каждой кроватью стояла тумбочка, в которой хранились всякие учебные материалы, под кроватью стоял чемодан с личными вещами.

  В середине комнаты стоял и большой квадратный стол универсального назначения,в комплекте с четырьмя стульями,

    Мы отгородили занавесками угол в комнате – там, в другой тумбочке, стояли наши коллективные не скоропортящиеся припасы, скоропортящееся можно было положить в  холодильник, не помню, один на этаж, или на все общежитие.
  Но найти в груде продуктов свой туесок было весьма затруднительно, а, иногда, и невозможно.
  Кроме того, в тумбочке стояло несколько кастрюль, большая сковородка, тарелки, стаканы, чайник и другая посудная мелочь.

   И, наконец, против нашей импровизированной кухни, стоят платяной шкаф, где хранилась наша верхняя одежда – пальто, костюмы, рубашки т.д.
  Надо сказать, что это был наш общий одежный потенциал, который был часто  востребован при необходимости создать новый имидж любому из живущих в комнате, естественно при общем непротивлении владельца. Впрочем, отказов почти не было.

  На первом этаже общежития был буфет, в котором можно было перекусить на скорую руку блюдами из нашей же столовой, выпить стакан чая с чем-то. Рядом находился «красный уголок» с телевизором и стульями.
Телевизоры в комнатах были наперечет. Как и магнитофоны.

  У нас в комнате стояли транзисторный приемник "ВЭФ -СПИДОЛА" Рижского завода (мир его праху), купленный на барахолке за очень приличную по тем временам сумму 100 рублей (в " свободной" продаже его не было) и  магнитофонная приставка (дека)«Нота-М», приобретенная на мою первую зарплату после окончания школы.
  Приобреталась она тоже не традиционным способом. Стояла она рублей шестьдесят. Приставка должна была подключаться к какому-то радио усилительному устройству, радиоприемнику, на пример.
 Она была доработанная мною  до магнитофона по схеме из журнала "Радио".

  Интересное это было время. Как только поступали в продажу какая-нибудь новая радио аппаратура - тут же в журнале "Радио" разбирались ее недостатки и способы их устранения.
  Этот журнал был очень популярен, на него невозможно было оформить подписку. Из-за недостаточного выпуска радиоаппаратуры в советское время, в нем публиковались статьи по самостоятельному изготовлению различных усилителей, электро-проигрывающих устройств (ЭПУ) и т.д., а также рекомендацию по улучшению качества серийной радио аппаратуры.
  Интересно, как и где редколлегия и авторы предполагали делать эти, часто сложные, конструкции, не говоря уже о материалах и комплектующих, которых в продаже тоже не было. Зато была могучая промышленность ВПК, где все это делалось, и где "достать" необходимые комплектующие было вполне возможно.
 На  "ширпотреб", к сожалению, ВПК не уделял должного внимания. Вот  вся страна и мастерила себе необходимую радио аппаратуру сама."Зато мы делаем ракеты..." - пелось тогда в популярной песни Владимира Высоцкого.

  Вся советская радио аппаратура, которая была у меня тогда и после, была подвергнута этой рекомендуемой трансформации. К ней относился и транзисторный переносной приемник «ВЭФ-СПИДОЛА», тогда самая современная всеволновая модель, в который я добавил "европейские дневные" диапазоны тринадцати, шестнадцати и девятнадцати метров.На диапазоне УКВ или FM , как теперь говорят на западный манер, не было практически станций.
  Сравните это  с теперешнем состоянием эфира, когда в нашем городе ДЕСЯТКИ станций в этом диапазоне. Времена меняются...
Извините, отвлекся от основной темы, ассоциативное мышление плохо контролируется.
 Продолжим.

  Где она только не побывала "СПИДОЛА" – и на морском побережье Кавказа, и в пансионатах, где мы отдыхали, исправно снабжая нас танцевальной музыкой, которую в те прекрасные времена можно было с трудом найти только в диапазоне коротких волн.
  Музыку передавали, конечно, зарубежные станции – радио Люксембург, ВВС,Voice of America,  другие различные «Голоса» и  неизвестные нам станции.

 Приемник много раз падал, корпус разбивался и менялся, но работоспособность его от этого не терялась. "ВЭФ-СПИДОЛА" и сейчас стоит у меня в дальнем углу шкафа. Это уже раритет, на корпусе ее надпись – "50 ЛЕТ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ". Звучит, по нынешним временам, почти крамольно.
  Магнитофон прошел в общежитии четыре года почти непрерывной эксплуатации, кроме, пожалуй, ночного времени,что равносильно лет десяти обычной.Аппаратура в СССР делалась обычно по стандартам ВПК, и пусть ее было мало, и вид ее был часто неказистым,  она отличалась завидной прочностью и надежностью.   

   На окнах висели желтенькие шторы , купленные нами в складчину, у окна стояла «березка» – причудливо изогнутая металлическая палка, раскрашенная под упомянутое дерево с развешанными на ней цветочными горшками.

   Какой-то минимальный уют был создан, мы даже заняли какое-то призовое место по обустройству комнаты.

  Коллектив не сразу сложился.  У Володьки Белова на сессии в дневное время всегда были какие-то дела, не связанным с подготовкой к экзаменам, зато ночью его обуревало непреодолимое желание наверстать упущенной днем.

  Это желание просыпалось где-то около 10-11 часов вечера, когда остальные ложились спать, но заснуть из-за этого другие не могли.

 Много нам пришлось провести шумных, доходящих чуть ли не до столкновения переговоров, пока был достигнут консенсус – заниматься в нашей комнате можно только до 11 часов вечера, после 11 желающие позаниматься отправлялись в специальную комнату для занятий, к таким же любителям-полуночникам.

  Каждую неделю у нас кто-то дежурил по комнате. Дежурство заключалось в поддержании порядка в комнате, закупки продуктов на совместно собранные деньги и обеспечения ужина.

  Кроме внутреннего дежурства, было и дежурство по графику по нашему этажу. Оно заключалось в наведения порядка на кухне – самым трудным было отдраивание газовых плит, нагрузки на них были колоссальны, и, конечно, никто за собой и не думал убирать после приготовлений, за исключением девушек, которые тоже встречались в общежитии. 

 Но их было в несколько раз меньше, чем парней, все-таки, энергетик – а на факультете было три специальности – это профессия скорее мужская, чем женская. У нас на две группы по 25 человек было только с десяток девиц, да и то, не в нашей, чисто мужской группе.