Иногда, сокращая путь, прохожу дворами и всегда удивляюсь: а где же дети? Высоченные дома, а между ними - тихо. Машин припарковано больше, чем малышей на площадке. Вспоминаю свой двор в далёком Мурманске, между проспектом Ленина, улицами Октябрьской и Карла Либкнехта. Дома всего по два – три этажа, а народу мелкого бегало и шумело столько, что в квартире слышно. Каким он был - двор 50-х – 60-х годов? Вспоминаю его с теплом и улыбкой…
Прямо напротив моих окон стоял деревянный молочный киоск. С утра собиралась очередь: кто с бидончиком, кто со стеклянной банкой в сетке–авоське. Стояли, переговаривались, ждали машину. Рядом на верёвках сушилось бельё. Много места во дворе занимали два двухэтажных дровяных сарая и большая отвратительная помойка. В начале 60-х, с переходом на газовые плиты, сараи сломали, а на их месте построили "хрущёвку". Потом и помойку убрали, по расписанию стала приезжать спецмашина, и по-домашнему одетые люди с вёдрами выходили выбрасывать отходы. Дети кричали: "Мусорка приехала!"
Однажды мама увидела женщину из соседней квартиры с двумя вёдрами книг.
- Клава, чего это у тебя?
- Да вот, пыль только собирают. Ну их к лешему…
Оказалось – собрание сочинений Бальзака. Мама спасла наследие французской литературы, за что её горячо благодарил пришедший "с моря" муж недалёкой Клавы.
Иногда родители, выйдя на крыльцо, кричали:
- Саша (Коля, Таня и т.д.)! Домой!
- Можно ещё полчасика?
- Сейчас же домой, кому говорят!
Это называлось "загоняют домой".
Иногда раздавался чей-то крик: "Хоронят!", и вся ребятня выбегала на улицу Карла Либкнехта, по которой шла похоронная процессия. Гроб везли в кузове грузовика с открытыми бортами. Стоя на газоне среди чахлых кустов чёрной смородины, я внимательно смотрел на двух дядек: один бил колотушкой в большой барабан, а другой – тарелками одна об другую. Страшная, громкая музыка меня пугала. Я уже знал, что когда-нибудь тоже умру. В начале 60-х такие торжественные похороны прекратились.
В центре нашего двора была оборудована большая детская площадка, огороженная крепким заборчиком. Несмотря на три калитки, хорошим тоном считалось не войти, а перелезть через этот многострадальный забор. С деревянной горки зимой скатывались на картонках. Две песочницы, бревно – качалка, деревянный барабан на оси для бега на месте и качели. Но наши игры не были связаны с этими незамысловатыми устройствами.
В углу двора стояли штабеля пустых ящиков и бочки, принадлежащие магазину "Гастроном". Мы выламывали дощечки и строгали из них мечи, сабли, шпаги. Дворничиха и взрослые нас ругали и заставляли убирать стружки. Старшие ребята сбивали с фанерных бочек из-под маргарина обручи, и получались три больших щита и два маленьких, круглых. После очередного фильма, содержащего батальные сцены с применением холодного оружия, во дворе тоже начиналась битва.
Играли в "Прятки", "Войну", реже в "Чижик" и "Ножички". Иногда с девчонками в "Штандр" и даже в "Классики". Помню, у меня даже был соответствующий инвентарь – круглая коробочка из-под обувного крема с песком для тяжести. Расчерченный мелом асфальт был повсюду в городе. У девчонок были ещё "секретики" из фантиков под стеклом, которые они прятали в разных местах двора, слегка присыпав землёй.
Интересная игра "Лапта", но требует много участников. Поэтому быстро прижилась "Круговая лапта". По популярности её догнала только "Банка", когда на кирпич ставят консервную банку и сбивают её битами по определённым правилам. Играть было так интересно, что всё свободное время мы проводили во дворе и мамы за нас не волновались.
Был, конечно, и футбол, а зимой "Хоккей на валенках". Ворота – два деревянных ящика. Играли шайбой или "арабским" мячиком, если площадка в снегу. Кататься на санках и лыжах ходили в соседний двор, где начинался подъём в сопки и была большая детская горка. Дальше всех катились самодельные тяжёлые санки из стальных труб, но у меня были обычные, алюминиевые. Домой возвращались все в снегу, с красными щеками и сопливыми носами.
Весной, когда начинало припекать заполярное солнце, мы с помощью "увеличилки" (лупы) выжигали на деревянном "оружии" свои имена. Запах дыма был такой приятный! А вот "дымовухи" из фотоплёнки или пластмассы воняли на весь двор.
Став чуть постарше, летом "без спроса" ходили "в горы", (в сопки), где жгли костёр и выплавляли из свинца битки для игры в "Чеканку". Сначала использовали пивные пробки (ценились от заграничного пива), а потом на мелкие деньги. Чтобы нас не "засекли" (не заметили) за этим делом родители, приходилось искать укромные места.
Кстати, о деньгах. Если заводились в наших карманчиках какие-то копейки, то их тратили на конфеты, мороженое, брикеты "Какао с молоком", "Кисель ягодный", "Чай фруктовый". Последний представлял собой спрессованные вместе с косточками сухофрукты. Иногда выносили из дома куски белого хлеба с маслом, посыпанные сахарным песком, и давали откусить друзьям. Просьба рифмовалась: "Сорок восемь – половинку просим". Говорить: "Сорок один – ем один" мне было как-то неудобно, ведь я уже заметил, что угощать - приятно.
После фильма "Кавказская пленница" все узнали, что когда-то в наш двор, в гости к своей подружке-однокласснице приходила сама Наталья Варлей! Все были очень рады.
А как я любил в августе, возвратившись с юга, встретиться с приятелями! Все за лето успевали соскучиться по дому, двору, и, наверное, друг по другу. Все взахлёб рассказывали о своих поездках и приключениях. Было интересно и хорошо. С тремя из них я дружу всю жизнь, часто перезваниваемся, хотя живём в разных городах.
Недавно приезжал в Мурманск, постоял в своём дворе. Тихо и грустно. Вспомнилась песня 60-х годов "Город детства":
Дальняя песня в нашей судьбе,
Ласковый город – спасибо тебе.
Мы не приедем, напрасно не жди…
Удивительно, как быстро проходит жизнь: кажется, что всё это было совсем недавно.
Спасибо тебе, двор моего детства!
Приглашаю на свою страницу: https://www.proza.ru/avtor/cogitosum
Свободное копирование
