Да, а жить-то как? Я под следствием, безработный и бездокументный. С этой «грамотой» меня никто не возьмет на работу. Карточек нет – нет и хлеба.
Очень скоро Коленьку призвали в армию. Он был определен в штаб армии Конева, переводчиком в разведотдел.
Вскоре я получил повестку явиться в прокуратуру. Началось следствие. Меня там встретили первоначально как матерого дезертира. Следователь пытался, ничего не выяснив, брать меня «на абордаж»: орать, грозить, стучать кулаками, но не бить. «Сознавайся!!!»
Я очень четко, очень внятно рассказал ему подробнейшим образом, как мне выдали «белый билет»: «Криминала с моей стороны никакого не было, сознаваться мне не в чем, вы сами в этом сможете убедиться, наведя справки». Д
алее я заявил следователю, что я живой человек и хочу есть, а есть мне нечего, так как с этой филькиной грамотой я не могу устроиться на работу, что он пропустил мимо ушей. Он отпустил меня и сказал, что вызовет.
Мама болеет и еще не в силах работать, висит фактически на пайке тети Оли и Аннушки, я питаюсь водой и иногда чаем у знакомых, отнимая у них часть их пайка. Положение безвыходное.
Свободное копирование
