В коридоре Свердловской пересылки привлекла мое внимание древняя старушка. Она сидела спокойно, разглядывая всех внимательно с высоты своей старческой мудрости. Испещренная морщинами, как печеное яблоко, крохотная, высохшая, непонятно чистая для тюремных условий, в белоснежном кружевном чепчике, аккуратно сидевшем на ее голове, она и места-то занимала меньше всех. Я услышала ее голос впервые, когда она обратилась к легпому (медбрат — обычно из бытовиков, устроившихся на «теплое» местечко, ничего в медицине не смысливший, но оказывавший легкую медицинскую помощь; уголовники чаще называли его «лепком» для простоты произношения, не понимая значения слова).
— Сынок, ты бы мне что-нибудь от поясницы дал, — попросила старушка.
— А чего я тебе дам, когда тебе сто десять лет, что тебе поможет!
Все ахнули: неужто сто десять?
— Мне помогает, помогает, таблеточку дай, — попросила старуха.
— На тебе аспирин, глотай, много он тебе поможет. Таблеточку ей дай!
— Правда, бабуля, тебе сто десять лет? — спросила я.
— Точно, точно, — сказал «лепком», — я ее формуляр видел, она 1827 года рождения.
— Чего ж неправда, когда правда это, — подтвердила бабушка.
— Так ты при Пушкине жила?
— Это при том, что стихи писал? Сказывают, жила.
— Так за что тебя, бабуля, посадили?
— За что — не знаю. Следователь сказал, что я Евангелие читала, а там про Ленина плохо написано.
— Ну это ты что-то спутала, бабуля, не может быть.
— Это не я спутала, это он перепутал.
Бабушка за Ленина в Евангелии получила пять лет лагерей.
Свердловская пересылка запомнилась и тем, что баланда там была всегда с тараканами. Уж парочка обязательно попадалась в миске. Вот эти два обстоятельства — тараканья баланда и сумасшедшая ленинградка — положили начало моему знакомству и дружбе с Викторией Рудиной. Жена военного, она до ареста преподавала в школе русский язык и литературу. Я увидела ее впервые, когда она, пробираясь через тесно лежащие в коридоре тела, подошла к запертой двери и энергично стала стучать в нее, требуя, чтобы пришел начальник тюрьмы. Наконец он явился. Она посмотрела на него свысока и, как мне показалось, брезгливо оглядев его с ног до головы, сказала таким тоном, будто он был у нее в подчинении:
— Во-первых, уберите сумасшедшую, ее нужно лечить, а здесь она не дает спать и заражает вшами. Во-вторых, прекратите варить баланду с тараканами, так как полезность сих насекомых для человеческого организма еще не доказана. Поняли?
Начальник тюрьмы выслушал молча и ушел. К вечеру сумасшедшую увели. В обед тараканов стало меньше, они плавали в мисках далеко не у всех — наверно, их вылавливали в котле.
Свободное копирование
