Мемуарист » Авторы » Nataliya_Tuchkova » Глава пятая - 11

Глава пятая - 11

25.09.1848
Москва, Московская, Россия

Герцен уехал за границу, Огарев — в деревню[1]. Жена Грановского тоже меня очень интересовала. Она была ближайшим другом Наталии Александровны Герцен и вдруг, без заметной причины, без объяснения, отдалилась от нее,— почему это произошло, осталось тайною навсегда. Мне казалось, что все эти личности знали, что я много о них слышала, и потому как-то сдержанно относились ко мне.

Еще мы познакомились с Астраковыми; помню, как мы отправились к ним вдвоем с сестрою, с запискою Наталии Александровны Герцен к Татьяне Алексеевне Астраковой[2]. Она жила близ Девичьего поля, на Плющихе, в собственном деревянном доме. Астраковых было несколько братьев; старшего, Николая Ивановича, мужа Татьяны Алексеевны, уже не было в живых; из остальных всех ближе с Огаревым и Герценом был Сергей Иванович,— с ним-то мы короче и познакомились. Он и Татьяна Алексеевна приняли нас так радушно и просто, что нам стало свободно, и казалось, что мы давно знакомы, и так это осталось навсегда. Мы с Татьяною Алексеевною остались как два вестовых того времени и до сих пор (1889 г.) перекликаемся иногда[3].

Когда мы приезжали к Астраковым, нас встречал всегда их слуга, отставной солдат Никифор; он нас очень полюбил и называл все «голубчиками». Когда впоследствии мы навещали Астраковых, приезжая в двух пролетках: я с Огаревым, а сестра со своим женихом, Николаем Михайловичем Сатиным, Никифор качал головою и говорил: «Разлучили голубчиков, прежде лучше было!»

Сергей Иванович Астраков был человек замечательно умный и знающий, очень хороший математик, а между тем судьба-мачеха не дала ему возможности сделать многого для отечества и для собственного существования.

Он является в моих глазах одною из тех молчаливых жертв, неугаданных другими, которые у нас встречаются чаще. нежели в других странах; жил он как-то отщепенцем, хотя и принадлежал к кружку. Впоследствии, кажется в 1866 году, от неудовлетворения ли, или с отчаяния этот духовно и физически сильный человек угас в чахотке, и не стало существа самого преданного добру и правде![4]За исключением Герцена, никто из друзей не любил и не ценил Огарева так, как Сергей Иванович Астраков[5].

[1] О «теоретическом разрыве» с Т. Н. Грановским и глубоких идейных разногласиях в московском кружке Герцена — Огарева см. в «Б и Д», часть IV, глава XXXII.

[2] Т. А. Астракова, писательница, была близка кружку Герцена— Огарева 30—40-х гг.; ее воспоминания вошли в т. II «Из дальних лет» Т. П. Пассек. Умерла в 1892 г.

[3] Письма Т. А. Астраковой к Н. А. Тучковой-Огаревой 80-х гг. хранятся в Отделе рукописей Гос. библиотеки СССР им. В. И. Ленина.

[4] С. И. Астраков — близкий друг Огарева, учитель математики В различных учебных заведениях Москвы, талантливый изобретатель, не получивший, однако, возможности добиться практического осуществления своих научных и технических замыслов. «...Между нами,— писал С. И. Астракову Огарев (1849),— есть страшно много точек соприкосновения, симпатий, даже теоретических. Я думаю, что последними шутить нельзя, в самом-то деле, только они несколько просветляют личность, они делают для нас человека симпатичным или нет» («Полярная звезда», 1881, кн. II, стр. 22). Памяти С. И. Астракова было посвящено стихотворение Огарева «Студент» (1869). Письма Т. А. и С. И. Астраковых к Герцену и Огареву см. в «ЛН», 62, стр. 9—22.

[5] Далее в тексте «Р. ст.» (1890, кн. X, стр. 57) шел рассказ об аресте А. И. Деспот-Зеновича, троюродного брата Н. А. Тучковой-Огаревой. По этому рассказу, А. И. Деспот-Зенович по дороге в Вильно, куда он поехал навестить родителей, «на какой-то станции громко распевал польские песни с товарищем-студентом»; это вызвало у него столкновение с каким-то генералом, по донесению которого Деспот-Зенович «был взят под арест в Вильне и отправлен в Сибирь».

В поправках к своим воспоминаниям, напечатанным в «Р. ст.», 1891, кн. II, Н. А. Тучкова-Огарева отмечала, что причины ареста и ссылки А. И. Деспот-Зеновича «были совсем иные», чем те, которые ей передавала тетя, М. А. Тучкова: «Почему и кем она была введена в заблуждение на этот счет — мне неизвестно, но моя племянница, Елена Николаевна Сатина, находясь у нее в гостях, не раз слышала от нее тот же рассказ» (стр. 503). В отд. издании 1903 г. этот текст был опущен автором, а публикуя в «Приложениях» собственный рассказ Деспот-Зеновича о его аресте и ссылке, Н. А. Тучкова-Огарева писала: «То, что я раньше писала об этом в «Рус. стар.» (смотр и конец пятой главы моих записок), была легенда, вымышленная для успокоения моей тети и дедушки».

Опубликовано 12.09.2016 в 18:15