В конце мая Федору Михайловичу опять пришлось поехать на несколько дней в Петербург, а оттуда за границу. На этот раз он ехал в Эмс с большою неохотою, и мне стоило многих усилий уговорить его не пропустить лето без лечения. Нежелание его происходило оттого, что он оставлял меня не вполне здоровою (я была в "интересном положении"), и помимо обычной тоски по семье муж испытывал большое беспокойство на мой счет.
И был такой случай (уже в конце лечения мужа), который грозил мне большою бедой: 23 июня я получила из Петербурга письмо, в котором меня уведомляли, что в "С.-Петербургских ведомостях" появилось известие о тяжкой болезни Федора Михайловича. Не поверив письму, я побежала в читальню Минеральных вод, разыскала вчерашние газеты и в номере 159-м указанной газеты нашла в хронике следующую заметку:
"Мы слышали, что наш известный писатель Ф. М. Достоевский серьезно захворал".
Можно себе представить, как подействовало на меня подобное известие. Мне пришло в голову, что, вероятно, с Федором Михайловичем случился двойной припадок эпилепсии, всегда так угнетающе на него действующий. Но мог быть и нервный удар или что-либо иное ужасное. В полном отчаянии поехала я на почту подать мужу телеграмму, а, вернувшись домой, в ожидании ответа, стала приготовляться к отъезду, решившись оставить детей на попечение батюшки и матушки Румянцевых. Хозяева пробовали меня уговаривать не ехать к мужу, но я не могла допустить и мысли, что мой дорогой муж тяжко болен и может умереть, а меня около него не будет. По счастию, к шести часам был получен успокоительный ответ. Я с ужасом вспоминаю, что могло бы произойти в случае моей поездки в моем "положении" и при том сердечном беспокойстве, в котором я находилась по поводу мужа и детей. Поистине, господь спас от беды!
Так мне и не удалось узнать, кем именно было сообщено в газеты это неосновательное известие, заставившее и мужа, и меня провести несколько мучительных часов.
Свободное копирование
