Каждую неделю я жадно хватался за новый номер "Живописного обозрения", искал, не помещены ли, наконец, мои стихи: мне еще весною было отвечено в "почтовом ящике" журнала: "Постараемся воспользоваться, но времени напечатаиия определить не можем". Стихи все не появлялись. Послал еще несколько стихотворений во "Всемирную иллюстрацию". Ответили: "Одно стихотворение взяли". Опять радость. И опять потянулись недели бесплодной ожидания. Выходили номер за номером и "Живописное обозрение" и "Всемирная иллюстрация", - моих стихов нет. И вот однажды пишут мне из дома, из Тулы, что одна знакомая Конопацких читала в старом номере журнала "Модный свет" стихотворение В. Викентьева "Раздумье". Не мое ли это? Да, подписался я так. Но стихов таким заглавием у меня не было. И что за "Модный свет", как могли туда попасть мои стихи? Оказалось, - стихотворение, правда, мое, заглавие ему дала редакция, а в "Модный свет" оно попало потому, что и "Всемирная иллюстрация" и "Модный свет" издавались одною фирмою, Герман Гоппе и К", и стихи мои из одной редакции были переданы в другую.
Помчался в контору изданий Германа Гоппе, на Большую Садовую. "Модный свет", Љ 44, от 23 ноября 1885 г. Купил несколько экземпляров. Сейчас же на улице развернул, стал читать и перечитывать. Стихи были о Кате Конопацкой.
РАЗДУМЬЕ
Еще ребенок ты. Твой детский стаи так тонок,
И так наивен твой невинный разговор,
Твой голос молодой так серебристо-звонок,
И ясен и лучист задумчивый твой взор.
Тобой нельзя, дитя, не любоваться,
Куда ни явишься, покорно все тебе.
И только я один не в силах отвязаться
От мыслей о твоей, красавица, судьбе.
И мучит все меня один вопрос упорный:
Что в будущем сулит роскошный твой расцвет, -
Сокровища ль живые силы плодотворной,
Иль только пышный пустоцвет?
В. Викентьев
Покрасневшие руки защипал мороз. Опять и опять перечитывал. Вот. Напечатано. У меня в руках. И совсем так же напечатано вот это самое мое стихотворение (мое!) - и б Москве, и в Туле, и в Сибири, и даже, может быть, в Париже. И сколько человек его прочитало! И Катя Конопацкая, может быть, прочтет.
Приехал домой. Откладывал номер, и опять разворачивал, и опять читал и перечитывал.
