Абсцесс лобка

 Работала с нами женщина, назовем ее Марина, с которой и случилась эта презабавная история.

Марина была из тех, женщин, про которых кроме как «хороша» ничего сказать не получается. Вроде, посмотришь спереди – грудь маловата, приглядишься сзади – талия великовата, а совершенно непроизвольно, произносишь «у-у-ух хороша»!

Я считаю, что если про женщину можно сказать чем она красива, то она – некрасива. Настоящую красоту ни оценить, ни измерить каким-либо аршином – невозможно. Можно только увидев, вздрогнуть, как от электрического тока и сказать «красота»!

В свои тридцать с хвостиком она выглядела студенткой старшего курса. Порою, глядя на нее, и я был готов потерять голову, но вспоминал о том, что она старше меня на целых шесть лет и это остужало меня. Два раза я влюблялся в тех, кто был значительно старше меня, третьего раза я не хотел. Как ни крути, но мой жизненный опыт говорил только одно – мужчина должен быть старше

Марина всегда была центром внимания, Оказывали внимание ей все, поголовно, начиная от выпускников ВУЗа, как я, и до пожилых доцентов и профессоров. На Маринка хорошо умела держать мужчин на расстоянии – не отгоняя их от себя, но и не давая им приблизиться слитком близко.

Но были и такие счастливчики, которых она любила. По ее рассказам чувствовалось, что от любви она начисто теряла голову и своих любимых боготворила.

В середине 1980-х годов в обществе распространилась мода на большой теннис. Каждому периоду свойственна мода на какой-то определенный вид спорта, когда этим спортом начинают заниматься все, кому не лень, вне зависимости от того, хорошо или плохо это у них получается. Мода…мода подгоняет людей. Но только она проходит и этот спорт начисто забывается, становясь уделом истинных любителей. В конце 1950-х таким спортом были горные лыжи, потом альпинизм, к середине 1960-х им стали беговые лыжи, а потом настала очередь и большого тенниса.

Марина, следуя моде, занималась теннисом, хотя, по-моему мнению, такую как она, на корт пускать не следовало, поскольку внимание всех мужчин сразу переключалось конкретно на нее. За игрой уже никто не следил. Хотя «на вкус и цвет, товарища нет» и некоторые не разделяли мое восторженное восхищение Мариной.

Однажды, торопясь на теннис (как истинная женщина, она всегда опаздывала) Марина уже была готова выйти из дома, как заметила, что платье с одного края немного помято. Красивая женщина красива всем – и телом, и одеждой, и душой. В помятом платье выйти было невозможно. Поэтому она быстро скинула платье, наскоро собрала гладильную доску, включила утюг и, украдкой поглядывая на часы, стала гладить. В спешке, она не заметила, что гладильная доска стоит как-то неровно, и, в тот момент, когда она, наклонившись над ней, рассматривала – остались ли смятины или нет, доска качнулась и рука с утюгом невольно соскользнула в сторону. Причем в сторону себя! Острый огненный нос утюга вошел ей в тело, проплавив кружевные трусики…

Замазав кое-как обожженное место какой-то мазью (какой она сама не помнила, залепив его пластырем, поменяла трусики и рванула на теннис.

Эта спешка не прошла даром. Вечером, оторвав пластырь, она на «этом месте» увидела формирующийся гнойник. Может быть его и можно было вылечить в домашних условиях, но ей было ужасно больно сидеть и она решила обратиться к врачу, чтобы врач дал ей больничный лист…

И он дал…!

На работу Марина позвонила и сообщила, что она на больничном. Не будь тогдашних андроповских проверок она бы просто сказала, что не придет недельку и все… У нас подобные факты были в порядке вещей. Не производство ведь, а – учебный ВУЗ. Но в такой ситуации пришлось все делать по закону, тем более, что больничный лист с ожогом давали без проволочек.

А когда ей закрыли больничный и она, выйдя из поликлиники, мельком просмотрела его, то ужаснулась увидев диагноз «абсцесс лобка». Ей сразу представились суды-пересуды по поводу почему у молодой, красивой, одинокой женщины абсцесс появился именно на этом месте, а не на другом. Про утюг никто не поверит. Найдут другое, более «романтичное» объяснение.

Марина кинулась обратно в кабинет врача с требованием изменить диагноз. Но ей не повезло, врач-хирург была старой, да к тому же еще и очень некрасивой женщиной. Она выслушала все маринины доводы и… отказала ей. Чувствовалось, что ей хотелось поглумиться над молодой и очень привлекательной женщиной. «Я пишу тот диагноз, который есть» – твердо сказала она – «и исправлять ничего не буду. Вывих, значит вывих, перелом, значит перелом, а абсцесс, значит абсцесс, лобкпа, значит лобка!» Врачиха распространялась про какую-то отчетность, ответственность, проверки и контроль за больничными листами, и прочую ерунду, наверное, в душе смеясь над бедной Мариной.

Вечером Марина пошла к заведующей поликлиникой, которая хоть и не была пожилой женщиной, но точно также отказала Марине в изменении диагноза. «Есть заболевания, диагнозы которых мы не указываем» – пробурчала она – «но ваше в этот список не входит». Марина попыталась уговорить заведующую войти в ее положение – молодая женщина – «абсцесс лобка» – смехотворно как-то. На это заведующая ответила, что Марине осторожней надо было быть с лобком-то, беречь его. И выставила ее из кабинета.

Стало ясно, что больничный придется сдавать с неизмененным диагнозом. Ей захотелось поставить на диагнозе жирную кляксу, чтобы прикрыть слово «лобка», но потом он посчитала, что такой больничный могут не принять, как испорченный, и ей придется снова возвращаться к врачу в поликлинику за другим, а этого ей очень-очень не хотелось.

Марина помялась-помялась и сдала больничный как есть.

О том какие мерзкие слухи и предположения поползли из бухгалтерии писать не хочется. Замечу лишь то, что сколько бухгалтеров я видел – они обязательно были толстые. Худых бухгалтерш я не помню. От постоянно сидения на пятой точке, пития чаев с сахаром и полного обездвиживания они раздувались просто на глазах. Была в нашей бухгалтерии худосочная, после бухгалтерских курсов, которая в течение полутора лет превратилась в такой кубарик, что любо-дорого посмотреть. А теперь можете себе представить как были счастливы эти хрюшки-толстушки, когда им представилась возможность поглумится над стройной женщиной, извергая на нее всю свою, накопившуюся за много лет обиду, на мужчин, которые, хоть и женятся порой на полных, но в любви предпочитают стройняшек.