Хочу вернуться на улицу Михайловскую, где она начиналась. А начиналась она Михайловской церковью. У церкви был только один главный купол. Я знал, что так было не всегда. У нас дома я видел дореволюционную открытку, где Михайловская церковь имела много куполов, колокольню. Церковь в те годы, наверное, была еще действующей и открыта для прихожан. Я могу судить об этом вот почему. В нашем классе, может, в шестом, появился ученик по фамилии Кравец. Он был сыном какого-то священнослужителя. Жил там же в подворье Михайловской церкви. Это был тихий мальчик и учился хорошо. Но как всегда бывает в нашем обществе, часть учеников, почувствовав гадкое отношение к нему учителей, стало его травить. Помню, как этот мальчик очень убедительно пытался высказать недругам свое убеждение. Но тщетно. В конце концов, не выдержав травли, Кравец покинул нашу школу.
На Михайловской улице было много соблазнов в виде магазинов и прочего. Но мы были безденежны. Одеты мы были в перелицованные родительские довоенные одежки. Только двое наших одноклассников отличались от нас. Они были хорошо одеты и могли покупать мороженое и газировку. Это были Святогор (имя не помню) и Сема Нудель. И тот, и другой жили в одном дворе, рядом со школой на углу Киевской и Хлебной. Святогор учился с нами немного. Отец его в каком-то высоком звании служил в Германии. Потом его куда-то перевели и наш товарищ покинул школу. Сема Нудель проучился с нами до конца семилетки. Его мать была красивая, моложавая женщина и продавала на Житнем рынке в павильончике разливное пиво. Мы бывали с Семой у этого павильончика и видели, как сноровисто работала его мать, покрикивая на мужиков-алкоголиков. Мать давала семе деньги на семечки, и мы шли к школе, пощелкивая ими.
Свободное копирование
