20 апреля 1870 года, понедельник
Настоящий глубокий смысл движений нашей интеллигенции в настоящее время есть без сомнения вопиющая необходимость ограничения правительственного произвола и утверждения законности как в умах, так и на деле. Без этого, конечно, все реформы, самые благодетельные, будут строиться на песке. Мы видим это, например, в том, что сделано с земскими учреждениями, да и в том, как произвол в той или другой форме старается подорвать новые судебные уставы. О настоящей конституции, может быть, нам рано еще думать; но если бы верховная власть искренно хотела обуздать произвол, этот глубокий и пагубный источник всякого зла, то она должна бы начать с самой себя.
Это могло бы сделаться без особенной формальности, двумя-тремя мерами. Во-первых, возвращение земским учреждениям самостоятельности, хотя бы то в пределах местного управления, оградив их от бессовестных посягательств администрации и допустив полную гласность и совещаний и действий. Во-вторых, решительным воспрещением министрам входить с своими докладами по вопросам наиболее важным и существенным непосредственно к государю. Надо, чтобы всякий такой доклад, прежде высочайшей резолюции, входил или в Государственный совет, или сенат, которым и следует предоставить полную свободу мнений. При этом необходимо, чтобы при решении уважалось большинство голосов. Государь мог бы исключительно за собой удержать veto, единственным следствием которого было бы, что предлагаемая таким-то министром мера оставалась бы без исполнения. В-третьих, чтобы при решении подобных вопросов в Государственном совете или сенате приглашались туда выборные эксперты с совещательным голосом и с тем, чтобы мнение их, если большинство с ним не согласно, вносилось бы в протокол.
Свободное копирование
