20 октября 1864 года, вторник
Обедал в клубе. Встреча со многими знакомыми, особенно с бывшими моими студентами, которые, по-видимому, рады были видеться со мною. Беседа с разными лицами. Все одно и то же: нескончаемые жалобы на нынешнее положение вещей, на всеобщую разладицу и распущенность. Земские учреждения никак не прививаются. Помещики жалуются, что их помазали по губам, -- обещали им серьезные занятия, а вместо того дали программу, для которой не стоило делать столько ломки и шуму. Оттого между более значительными и умными помещиками возникла пассивная оппозиция. Так говорят по крайней мере. - Жалобы также на то, что пошлый демократизм принимает все большие и большие размеры и грозит важными бедами. Мужик не исполнил своих обязанностей, мужик вырубил ваш лес или каким-нибудь другим образом у вас сорвал -- вы не найдете на него управы у местных властей.
Мы все спускаемся по скату и с неудержимой быстротой мчимся в пропасть, которой пределов и дна -- не видно. Что делать! История ничего даром не дает, видно, и нам приходится поплатиться. Ведь с Петра Великого мы находимся в неестественном и напряженном состоянии. Надобно же, чтобы это разрешилось каким-нибудь кризисом. Я не верю в необходимость сочиняемых революций. Но если их сочиняет история? Надобно, однако, стараться купить у ней то, что она неизбежно и неотразимо навязывает как можно дешевле, -- заплатить 50, когда она запрашивает 100. Долг каждого честного человека содействовать этому удешевлению, а не накапливать дел, за которые придется платить страшные проценты. Вот почему я мой либерализм смягчаю консервативным принципом.
Либерализм надобно просеивать сквозь сито консерватизма: пусть выпадает чистая мука, а шелуха выбросится вон.
Свободное копирование
