13 сентября 1861 года, среда
Роль честного, зрелого человека в этой сумятице: стоять посреди крайностей, стараясь умерять то ту, то другую, соблюдать закон равновесия между тем, что слишком слепо и неразумно рвется вперед, и тем, что тянется назад. Неуклонный, но разумный либерализм, не разрушающий, а созидающий, -- вот мой девиз, вытекающий прямо из моих убеждений и моего характера и, на мой взгляд, всего более соответствующий существенным, не выдуманным и не экзальтированным потребностям моих сограждан. Ничего слишком -- по выражению одного из древних мудрецов.
В третий уже раз, говорят, ходят по рукам какие-то листы, приглашающие народ к восстанию. Первые носили название "Великорусов", а последние представляют просто род прокламаций. Неужели это работает Герцен с братией? Листы, разумеется, идут из-за границы. Все это, право же, очень неумно и очень дурно.
Вечером приезжал ко мне проститься мой старый и один из самых верных друзей моих Ребиндер, который едет в Москву сенаторствовать. Грустно мне расстаться с ним! Много делили мы с ним пополам и горя и радости -- конечно, больше первого -- особенно в нашей общественной жизни. К нему обыкновенно обращался я, когда душа переполнится впечатлениями от какого-нибудь события, от какой-нибудь идеи, а иногда и так просто, когда душе захочется отдохнуть от житейского треволнения. Как я ни привык погружаться в самого себя, питаться самим собою, не бросаясь на чужой хлеб мысли и сердца, однако с Ребинде-ром мы часто ели этот хлеб -- то мой, то его. И так в течение многих лет.
Свободное копирование
