На второй день, в 4 часа утра в количестве 22 – 25 человек, под конвоем одного человека в пешем порядке нас отправили на 14 л/п, который от Верхне Вислянского совхоза находился в 14 – 16 км. На л/п мы пришли примерно в 6 – 7 часов вечера, хорошо, что день был хороший.
Там нас помыли в бане, переночевали. А утром нас отправили на 1-ю подкомандировку этого же л/п.
1-я подкомандировка от 14 л/п находилась в 10 – 12 км, кругом в лесу, в низине, в сыром месте, так что бывало идешь на работу и с работы сырым местом и, как правило приходишь в зону с промокшими ногами.
На подкомандировке было три плохеньких барака, изобилирущие(здесь и далее - орфография, и пунктуация автора) в несметном количестве клопами.
Здесь велись лесозаготовительные работы, сплав леса, заготовка веткорма для лошадей.
В этой злосчастной подкомандировке я пробыл до февраля м-ца 1944 года. На каких только работах я здесь не побывал? Начиная от общих работ и кончая десятником разных работ по лесозаготовке, заготовке веткорма, лесосброске, сбору грибов, запарке веткорма; кроме этого морил клопов и обрубал сучья.
Одним словом прошел все работы и дошел до того, что однажды, зимой, по пояс в снегу, работая подсобником у лесоповальщика, обрубая сучья, я первый раз взмахнул топором, срубил сук, а вторично я уже не в силах был поднять топор и обрубать сучья, силы не было.
В это время на производство пришел н-к работ, он увидел. Что я уже дошел и спросил, что «дошел?». Да, Ерофимыч: Дошел!
Топор я заложил за пояс, сел на пенек, силы нет. Работать не могу, и думаю, вероятно мне на послезавтра выпишут «Штрафную» пайку. Ну пусть их, что не выпишут для меня все было безразлично…
Время двигалось к вечеру, конвой видя мое состояние, разрешил мне одному идти в зону и я пошел…
И вот, вторично потерял силы. Если с Верхне-Вислянского совхоза сюда я пришел более или менее в исправном виде, для меня тогда не были страшны ни какие физические работы, то здесь меня довели до полного истощения.
За труд не платили, питание было мало калорийное, израсходованная энергия на производстве, не компенсировалась получаемой пищей.
Мы дошли до такого состояния, что не гнушались есть падаль…
Однажды сдохла лошадь, мы не зная причин ее падежа, стащили ее. Брюшину, кишки и сычуг; кое как из них вытащили дерьмо. Все это промыли холодной водой. Положили в котелок. Сварили и съели: ели лишь бы набить, чем ни будь свои голодные желудки.
Часть нашей трофеи нами была зарыта в снег.
Утром пришли на работу, первым делом вытащили из снега недосъеденные нами трофеи, просмотрели их внимательно, а в них кишмя кишели аскариды: увидя, что мы ели вчера мне стало не по себе и тут из меня вырвало.
Недели две после такой еды я не мог очухаться, все думал, какие последствия могут быть после такого лакомства..?
