Дневник. 2003 - 17

17 ноября Привет, Дневник!

Мне приснился сосед по некогда родной улице Заветы Ильича, участник Второй мировой войны, Тунзин Юрий Михайлович. Я хорошо помню этого старика и его жену.

8 августе 1996, когда русские военные покидали город, а боевики их подгоняли, повсюду была адская стрельба, и наша семья, к которой прибились соседи-старики, вместе пережидали бои, спасались от обстрелов.

Когда бои поутихли и мы вновь разбрелись по своим квартирам, старики поссорились. Старик обвинил старуху, что она взяла его пенсию. Она клялась, что не брала. Через некоторое время она отлучилась куда-то, а старика Юрия Михайловича убили. Ее же по возвращении изгнали ближайшие соседи-чеченцы, захватив двухкомнатную квартиру со всем имуществом.

Тело Юрия Михайловича новые владельцы его жилья завернули в полиэтилен и где-то прикопали. Его пожилую супругу они же обвинили в том, что она якобы крала пенсию старика и потому является «плохой женщиной», не заслуживающей квартиры в городе Грозном.

Однако спустя некоторое время эти же соседи всем рассказали, что пенсия нашлась в диване. Старик сам ее туда положил и забыл! Пенсию соседи-чеченцы тоже «прихватизировали», и много по этому поводу веселились.

Во сне Юрий Михайлович был весел и бодр. Он был одет в новую белую рубашку и темно-синие брюки. С собой он вез дорожную сумку на колесиках.

— Пришло время уезжать, — сказал старик, чему-то радуясь. — Я долго ждал, и вот мне дали билет. Теперь я навсегда уеду из этих мест.

— Как вы себя чувствуете? — спросила я его.

— Убили меня, — сказал он. — Пришлось это пережить. И засмеялся.

— Вам плохо было?

— Я с фашистами воевал. А убили те, с кем много лет общался, соседствовал... Обидно было.

Во сне под нашими ногами лежала асфальтированная дорога, которая в какой-то момент сменилась гравием. Я взялась проводить старого соседа. Мы шли рядом, прямо по гравию, а гравий хрустел. Маленькие камешки больно кололи ноги, и сумка Юрия Михайловича подскакивала на своих колесиках и тарахтела. Небо заволокли тучи. Солнце все время было где-то далеко...

— Спасибо, что не забываешь меня, — сказал старик, улыбаясь. Свою дорожную сумку он вез сам.

— Помните, как однажды вы ссорились с женой, а я постучала в вашу дверь? Я попросила у вас соли. Мне не нужна была соль — просто я хотела, чтобы вы не ссорились.

Старик кивнул:

— Сколько тебе было тогда, лет девять?

— Одиннадцать!

— Хитро придумала, — и опять засмеялся. — Молодец...

— Вы же перестали тогда ругаться?

— Да, мы в тот день помирились.

Мы шли долго, пока не показался пустынный берег моря. Вода была по-осеннему холодной. Волны с силой накатывали на гальку и шумели. Старик Юрий Михайлович сел на ближайший валун, которых на берегу было великое множество, и попрощался со мной:

— Дальше я сам, спасибо.

— Как же вы переправитесь? — удивилась я. — Здесь нет лодки.

— Немного еще подожду. Должна приплыть. А ты иди. Тебе нужно успеть вернуться. Мир живых — там, за дорогой, здесь — нейтральная территория. Прощай!

Я пожелала старику удачи и ушла. Царство ему небесное!