Дневник. 2003 - 4

19 сентября. Утро

Меня хитростью решили убрать из родной редакции. Хорошо хоть вне штата издают мои работы по всему Северному Кавказу.

Дружу с корреспондентом Умишей. Хорошо общаюсь с поэтом У. Яричевым. Недавно еще познакомилась с сотрудником газеты «Известия», седым Гапуром. Он похож на персонажа, что был у Золушки кучером. Мне невероятно нравится этот образованный, благородный пожилой чеченец, умеющий тактично пошутить и, несмотря на все невзгоды, оставаться честным и порядочным. Он зам шефа в газете «Известия», а главный там папа Алана.

Гапур пообещал, что если «моим» удастся выкурить меня путем травли из родной редакции, то он постарается устроить меня в газету «Известия» специальным корреспондентом. Правда, папа Алана, после того как я не отдала тебя, Дневник, высказывается против. Но у Гапура имеется мечта открыть свою собственную газету «Народ».

Мне бы очень хотелось расстаться с газеткой «Молодость», но из-за финансовых трудностей и отсутствия рабочих мест приходится многое терпеть. Вчера хитрый Алан подстроил мне встречу с Бухгалтером — она протянула мне пустую бумагу и попросила: «Подпиши, это формальность». А сам Алан убежал. Я подписала, толком не разобравшись, зачем это нужно, и, как оказалось впоследствии, это была не до конца составленная (!) бумага о том, что я согласна с тем, чтобы меня уволили!

Самое интересное: в списках на увольнение нет ни рулевого нашей газеты — Профессора, ни самого Алана, ни Бухгалтера! Я быстро написала заявление о том, что у меня на иждивении больная мать, мы скитаемся без жилья и пенсии, и на этом основании меня следует увольнять в последнюю очередь, а не подсовывать мне бумаги подобного рода. Они скривились, но сильно препираться побоялись, зная мой характер.

P. S. Кроме всего прочего, милый Дневник, мне угрожали. Военные. Они не представились, но я поняла, что они отвечают за внутреннюю безопасность. Я очень боялась, что они причинят мне зло, но они только сказали, чтобы я сожгла тебя и забыла все, что тут писала, иначе не жить ни мне, ни маме, и отпустили. Еще ругали за кое-какие статьи, которые мне «больше писать не следует». Я пообещала «подумать».