И. А. Евневич был профессором Технологического института; в Морской академии он читал курсы: прикладной механики, теории упругости, общие для кораблестроительного и механического отдела, и отдельный специальный курс построения машин - для механиков; этот курс для корабельных инженеров был не обязательный.
Читал он превосходно, ясно, отчетливо, приводя иногда примеры из действительной практики. Он был туг на ухо, поэтому на экзаменах прикладывал руку к ушной раковине и подходил к слушателю вплотную, чтобы яснее расслышать ответ.
На этой почве произошел забавный инцидент с лейтенантом З., окончившим курс кораблестроительного отдела в выпуске, предшествовавшем нашему поступлению.
Лейтенант З. был на кораблестроительном отделе, поэтому построение машин было для него не обязательным. Едет он как-то в конке близ Лавры в конце Невского. Входит слушатель Морской академии.
- Вы куда?
- В академию, на экзамен у Евневича!
- Пока мы едем, расскажите мне, что там требуется.
Тот взял экзаменационную программу и рассказал ответ на каждый вопрос.
Вызывает Евневич к доске З., задает ему вопрос, прикладывает руку к уху и, слыша ответ, ушам своим не верит. Задает другой вопрос. То же самое.
- Довольно с вас, ваша фамилия?
Подходит к списку, чтобы выставить балл, и фамилии З. не находит.
- Да вы какого отдела?
- Кораблестроительного.
- Так для вас построение машин не обязательно, вы напрасно пришли на экзамен.
Трудно было сказать, кто был больше сконфужен - добряк И. А. Евневич или бравый лейтенант З.
Н. Ф. Лабзин, А. А. Грехнев и А. А. Экенберг. Лабзин читал механическую технологию дерева на первом курсе и металлов - на втором. Грехнев читал теорию корабля, Экенберг - проектирование судов. Первый предмет, читаемый Н. Ф. Лабзиным, - механическая технология дерева - был устарелый и к практике судостроения относился мало, второй предмет - технология металла - и еще того менее.
Лекции Грехнева и Экенберга требовали отчетливого знания математики и теоретической механики, которыми ни тот, ни другой профессор не обладали, и об их курсах можно лишь умолчать.
А. И. Садовский. В начале второго учебного года К. Д. Краевич заболел и вскоре умер. После него чтение лекций (электричество) принял Александр Иванович Садовский. Читал он превосходно, придерживаясь относительно существа дела критического метода Краевича.
Его искусство как экспериментатора едва ли могло быть превзойдено.
Свободное копирование
