Мемуарист » Авторы » Boris_Pukin » О друзьях-товарищах

О друзьях-товарищах

01.09.1949
Ленинград (С.-Петербург), Ленинградская, Россия

Ленинград, 1949 год. Друзья: Володя Завгородний и Боря Пукин

С товарищами, указанными в списке класса, я проучился четыре года: два – в подготовительном и два – в высшем училище до разделения нас по факультетам и по специальностям – штурманский, артиллерийский и минно-торпедный.

С кем дружил? Со всеми. Класс был дружный, ребята подобрались толковые и порядочные. Особенно дружил с Володей Завгородним, Петром Михеевым, Володей Трофимовым, Давидом Масловским, Женей Шаровым.

У Давида Мословского была мама в Ленинграде. Родители Пети Михеева жили в Новгороде, а у Володи Трофимова – мама в Вышнем Волочке. Поэтому Петя и Володя частенько бывали у меня дома, где их дружелюбно встречали мои сёстры, а моя мама старалась угостить вкусной домашней едой. Чаще всего жареной картошкой с мясом или котлетами и обязательно с вкуснейшим хреном или горчицей. Ну и, конечно, пироги, булочки… А жила моя семья на зарплату моих старших сестёр… Сейчас такое не принято.

У Володи Завгороднего в Ленинграде жили любящие и беспокоящиеся за него тётки, а он был по молодости «колючим» и стеснялся проявления нежностей. Во время отпуска после окончания 3 курса подготовительного училища в 1949 году я поехал вместе с Володей в Симферополь к его родным. Его отец, с которым он не очень ладил, был каким-то пропагандистом-политработником, мама – дома, сёстры – в школе. Мы с Володей ходили на оперетту в Крымский музыкальный театр, фотографировали. Однажды решили съездить в Севастополь, благо нам – военнослужащим пропуск был не нужен.

Походили по Севастополю, искупались на водной станции. Встретились случайно с Сашей Гоухбергом, который некоторое время учился в подготовительном училище. Сфотографировались с ним (фотографии сохранились), понаблюдали за разрушенным, но восстанавливаемым Севастополем. В районе Артиллерийской бухты, у базара, видели колонну пленных немцев, которые восстанавливали город. Севастополь понравился нам. Володя помнил его довоенным, был влюблён в него. А я и не думал, что с этим легендарным городом будет связана вся моя жизнь …

Ну, а потом нас «замели». Гоняли нас патрули, и в конце концов по указанию коменданта города полковника Старушкина отправили в комендатуру. Дело в том, что мы были одеты по форме два (чёрные брюки, белая форменка), а по городу была объявлена форма раз – белые брюки и форменка. Никакие ссылки на наш аттестат не помогли. Мы портили общую картину. В комендатуре мы позанимались со строевой подготовкой вокруг столба (отдание воинской чести в движении) и еле отпросились, чтобы не опоздать на последнюю электричку (или поезд) в Симферополь. Вот такой эпизод…

В 1952 году, когда мы вторично были на майском параде в Москве, Володя познакомился и влюбился в хорошую девушку – Валю. Пригласил её в Ленинград. Продал свой фотоаппарат ФЭД и на эти деньги поместил Валю в гостинице «Англитер» или «Астории». Потом женился и через год-два развёлся. Любовь кончилась… Валя показалась ему мещанкой… Потом она рано умерла от туберкулёза… Но это уже было после выпуска. Наши пути разошлись, переписка почти прекратилась.

Володя Завгородний был очень самолюбив, резок, плохо сходился с другими товарищами, мечтал о корабельной службе. Но служба у него не пошла, хотя он после окончания училища поехал не в отпуск, а на Северный флот. Поругался с помощником командира лодки (это был кто-то из наших однокашников, кажется, Каширкин), был списан и отправлен начальником поста СНиС на мыс Летинский. Мне присылал телеграммы в Севастополь с просьбой выслать деньги. Подпись: «князь Летинский». Деньги я посылал...

Встречались мы редко, как правило, во время моих приездов в Ленинград. Володя ловил рыбу на Камчатке, женился на хорошенькой Розочке. Последние годы Володя работал в Ленинградском порту каким-то инспектором. Написал мини-поэму «Обводный канал» о нашей Подготии. На старости лет появилась страсть к стихотворству… Дочку свою он назвал Вестой. Она хорошо училась и … уехала в США… Роза в начале 1993 года умерла от рака. Володя был выбит из жизненной колеи. Попытки его младшей сестры Наташи и некоторых друзей помочь ему ни к чему не привели. Он тяжело болел и умер в 1993 году.

С Петром Михеевым я проучился в одном классе все шесть лет. Хороший, добрый, порядочный парень. Служба тоже не пошла. Сначала подпортило зрение – не попал на корабли. Потом что-то не заладилось. Но на «гражданке» нашёл себе место в конструкторском бюро и … в хоре, с которым побывал во многих местах. У него хорошая, надёжная жена (завуч школы!) и хороший сын – офицер (но не флота!).

Володя Трофимов был отличником, затем сталинским стипендиатом. В этом качестве он нас многих выручал: не в смысле знаний, а в материальном отношении – он получал повышенную стипендию (кажется, 1000 рублей!) и никогда не отказывал друзьям в помощи (частенько без отдачи…). Во всяком случае, мне он помог купить первые мои часы марки «Победа». Надёжный, добрый товарищ, когда-то хороший гимнаст, а теперь пенсионер-гипертоник…

После выпуска наши пути разошлись. Он по окончании артиллерийского факультета попал на эсминец Балтфлота. И впервые вновь встретились в конце 1967 года в Средиземном море! Я в качестве флагманского штурмана 150-й бригады ракетных кораблей под командованием капитана 1 ранга Васюкова Л.Я. переходил вместе со штабом с БРК «Прозорливый» на ракетный крейсер «Адмирал Головко», прибывший на боевую службу с Северного флота.

Первым на трапе нас встретил старпом – капитан 2 ранга Проскуряков Роберт – выпускник нашего училища 1952 года, бывший на 3 курсе старшиной нашей штурманской роты. А за ним стоял командир артиллерийской боевой части крейсера, мой друг Володя Трофимов!

Вскоре наступил новый 1968 год, и мы его славно встретили на якорной стоянке в заливе Хаммамет! После боевой службы «Головко» перешёл в Севастополь на постоянное место базирования. Володя Трофимов вскоре стал флагманским артиллеристом 70-й бригады и в этом качестве окончил службу. Он поздно женился и уехал жить в Ленинград.

Давид Масловский тоже был отличником, окончил подготовительное училище с золотой медалью, а затем в 1-м БВВМУ был сталинским стипендиатом. Очень спокойный, умница, организатор, пользовался уважением у однокашников и начальников. Бессменный старшина класса и затем штурманской роты. А служба не пошла… Попал на лодку в Ригу, дослужился до старпома и … уволился в запас. Конечно, не пропал. Умный и работоспособный, с флотской закалкой, организованный, он с успехом работает до сих пор! Если в наше время в 70 с лишним лет держат на работе, то значит – очень ценят!

Женя Шаров был очень толковым, вдумчивым курсантом, немного скептиком. Эта вдумчивость, стремление дойти до сути однажды привела к скандалу. Углубленно изучая первоисточники марксизма, Женя в «Антидюринге» Энгельса вычитал, что знамя – фетиш! А тут надо заступать в караул часовым у знамени части! У фетиша!! Он и отказался … Что тут было! Хорошо, что в политотделе поняли, что парень «переучился» и не стали доводить его до исключения из училища. Ограничились беседами. А он очень переживал … Да и время было суровое … Может быть, я в каких-то деталях неточен, но так мне запомнилось.

Женя Шаров попал после училища на бронекатера в Поркалла-Уд и в году 1958-60 уволился в запас при массовом сокращении офицеров флота.

Опубликовано 29.01.2016 в 18:15