B бытность управляющим обоими банками, дворянским и крестьянским, графа Кутузова, был выработан проект нового устава крестьянского банка, предоставляющий ему право непосредственной покупки земли и затем перепродажи ее крестьянам. Граф Кутузов, ультраконсерватор, весьма сочувствовал этому проекту потому, что он предоставлял дворянам возможность нормальной продажи земли, и никому иному, как крестьянам.
Я весьма сочувствовал этому проекту, составленному по моей инициативе, так как этим путем полагал содействовать увеличение крестьянского землевладения. К моему удивлению, я встретил возражения со стороны некоторых членов Государственного Совета, инспирируемых Дурново и Плеве, но тогда я еще имел силу и, несмотря на все возражения, ко мне присоединилось большинство, и проект, хотя с некоторыми ограничениями, получил утверждение. Дворянское совещание особенно сетовало на эту мру. Его Величество со всех сторон получал записки, указывающая на вредность этой меры, как ослабляющей дворянское землевладение.
Плеве, уже будучи министром внутренних дел, старался всячески уничтожить или ограничить эти покупки крестьянского банка. По этому предмету у меня опять родились неприятные отношения к Плеве, так как я ему не уступал и не уступил. Достойно внимания, что эта мера, которую всячески старались ограничить и даже уничтожить, явилась базисом аграрной политики правительства после начала революции (1905 год).
До настоящего времени Столыпин и его министерство в этом только и усматривают разрешение аграрного вопроса. Но, как всегда бывает в подобных случаях, мера эта, не развитая во время, явилась уже запоздалою. Начали требовать принудительного отчуждения, а самые крайние просто конфискации.
Вся наша революция произошла от того, что правители не понимали и не понимают той истины, что общество, народ двигается. Правительство обязано регулировать это движение и держать его в берегах, а если оно этого не делает, а прямо грубо загораживает путь, то происходить революционный потоп.
В Российской Империи такой потоп наиболее возможен, так как более 35 % населения не русского, завоеванного русским. Всякий же, знающий историю, знает, как трудно спаивать разнородные населения в одно целое, в особенности при сильном развитии в XX столетии национальных начал и чувств.*
В конце концов, как я уже говорил, дворянская комиссия закрылась, почти ничего не сделав, за исключением некоторых самых ничтожных подачек на чай частным землевладельцам, преимущественно происходившим из прожившихся русских дворян. Говоря о русском дворянстве, я считаю своим долгом еще раз сказать, что я сам потомственный дворянин и в числе моих предков имеются лица, исторически известные, как знатные столбовые дворяне, и я знаю, что и между дворянами есть много весьма благородных неэгоистичных людей, проявляющих именно тот дух, который должен быть свойствен каждому истинному дворянину, именно: забота о слабых и о народе.
Все великие реформы Императора Александра II были сделаны кучкою дворян, хотя и вопреки большинству дворян того времени, так и в настоящее время имеется большое число дворян, которые не отделяют своего блага от блага народного и которые своими действиями изыскивают средства для достижения общенародного блага вопреки своим интересам, а иногда с опасностью не только для своих интересов, но и для своей жизни. К сожалению, такие дворяне составляют меньшинство, большинство же дворян в смысле государственном представляет кучку дегенератов, которые кроме своих личных интересов и удовлетворения своих похотей - ничего не признают, а потому и направляют все свои усилия относительно получения тех или других милостей насчет народных денег, взыскиваемых с обедневшего русского народа для государственного блага, а не для личных интересов этих дворян-дегенератов.
