Отцу в 32-ом присудили пять лет и послали строить Москва-канал. Там тоже был сильный голод, люди умирали. И выжил он там только благодаря счастливой случайности. Его троюродный брат был дьяконом и его тоже послали сроить Москва-канал. А поскольку он был очень образованным человеком, ему поручили развозить хлеб на машине. Вот они там и встретились.
Отец рассказывал, что дядя Миша, увидав какой он тощий, наказал заприметить ему место, куда он выбросит буханку хлеба по дороге и все сразу не есть, чтобы не умереть. Так отец три дня в те кусты и ходил есть. А потом уже стал думать, как ему оттуда выбраться. Услышал, будто тех, у кого кровавый понос, отпускают домой. Выпил стакан соли и его из медпункта сразу домой отправили.
Вернулся он в 34-ом. Жито стало спеть. Мне уже 11 лет было. В доме полы земляные, ничего нет. Лежит он на печи, а из него кровь льется. Долго он тогда болел, несколько месяцев. Стали мы жито сушить и зерна долбать. Ели сырое и коржи пекли. Ели акации цвет и листья с вишен. Порой идем по дороге, колосков насобираем, а сумку не хочет никто нести. Подеремся, сумку покинем на дороге и придем домой без сумки, голодные. Такие глупые были. Уже во время войны вернулся дядя Миша. Я тогда сильно болела, приходил меня проведать. Ведь как он страдал, а таких добрых людей мало бывает.
