На другое утро, 8 июня, я рано встал и отправился по обыкновению сделать верховую прогулку. Я обыкновенно ездил в сопровождении солдата пограничной стражи. Возвратясь обратно с прогулки часа через полтора-два, когда я слезал с лошади, ко мне обратился мой камердинер и говорит: граф Муравьев вам приказал долго жить. Я сразу не понял и говорю: что ты толкуешь. Он говорить: граф Муравьев сегодня утром скончались.
Я сел в экипаж и поехал к нему. Он уже лежал в постели мертвый и мне сказали, что он утром встал, сел пить кофе около стола и с ним наверное сделался удар и он упал мертвым на пол.
Тогда явился вопрос о назначении ему преемника.
При моем всеподданнейшем докладе, Его Величество после доклада обернулся лицом к окну, а ко мне спиной и спрашивает меня:
- Скажите, пожалуйста, Сергей Юльевич, кого бы вы мне рекомендовали назначить министром иностранных дел". Я Его, по обыкновению, спросил: "А кого, Ваше Величество, Вы имеете в виду". Он говорит: "никого". Тогда я ему говорю: что это зависит от того, из какой среды Вы желаете назначить из лиц, который служили в этом корпусе или нет. Если Вы желаете из лиц, который не служили в дипломатическом корпусе, то я бы советовал назначит одного из министров наиболее заслуженных и наиболее уравновешенных - одного из старших министров, потому что, хотя такой министр может быть и не будет знать иностранные дела, но, по крайней мере, он будет осторожен и не будет так легко относиться к различным чрезвычайно важным событиям, как относился отчасти князь Лобанов-Ростовский и, в особенности, граф Муравьев. Если же Вы желаете выбрать кого-нибудь из дипломатического корпуса, то я не вижу из послов никого, кто бы мог с пользою занять это место, и мог бы Вам указать только на графа Ламсдорфа, товарища графа Муравьева. Хотя он в посольстве никогда не служил, но всю свою карьеру сделал в министерстве иностранных дел и представляет собою как бы ходячий архив этого министерства и затем, по своим умственным качествам, человек безусловно выдающейся и достойный.
Его Величеству благоугодно было принять во внимание мою рекомендацию и Ламсдорф был назначен сначала управляющим министерства, а затем и министром иностранных дел.
Я с своей стороны всегда делал упрек этому благородному человеку, графу Ламсдорфу, за то, что он допустил графа Муравьева сделать захват Порт Артура и возбудить ту "бучу", которая затем привела к самым страшным событиям на Дальнем Востоке, разыгрывающимся и до настоящего времени, и которые еще очень и очень долго будут разыгрываться. Мне кажется, что граф Ламсдорф мог бы остановить Муравьева. Вероятно, он его не остановил, не желая ссориться со своим начальником.
Свободное копирование
