Генерал Куропаткин в первое время был persona gratissima y Государя Императора, он пользовался также симпатиями и у Императрицы; но это продолжалось не особенно долго и, в сущности говоря, это не могло долго продолжаться, по крайней мере в отношении к Императрице, потому что Алексей Николаевич Куропаткин, будучи человеком общества, тем не менее имел все аллюры и все разговоры, соответствующее аллюрам и разговорам штабного писаря, а потому естественно, что особого престижа он на молодую Императрицу иметь не мог. * Генерал Куропаткин представлял собою типичного офицера генерального штаба 60-70 годов, но не получившего домашнего образования и воспитания. Иностранных языков он не ведал, не имел никакого лоска, но мог говорить и писать обо всем и сколько хотите и производил вид бравого коренастого генерала и бравость эту ему в значительной степени придавала Георгиевская ленточка на портупее и офицерский Георгий в петлице, да еще Георгий на шее при отсутствии, может быть и ненатуральном, седых волос. И это в то время (60-70 гг.), когда Георгиевские ленты и кресты не давались даром. До какой степени низвели этот величайший знак отличия в последние годы, достаточно сказать, что адмирал Алексеев, пресловутый главнокомандующий при последней японской войне, который в жизни не слыхал боевого выстрела, имя которого будет связано с этой войной только потому, что он один из ее главных виновников, после того, как был отозван из Мукдена и заменен Куропаткиным, в утешение ни с того, ни с другого получил прямо Георгия на шею.
Нужно сказать, что этот самый Куропаткин во многом виноват в таком "падении Георгия". Несмотря на то, что он носит этот знак отличия по заслугам, когда он забрался на верхи, то потерял голову и сам дал повод Его Величеству раздавать знаки военного ордена как цветы при котильоне. Во время пресловутой экспедиции в Пекин (прелюдия к Японской войне) для усмирения китайцев и затем в Манджурию, а в сущности со скрытой мыслью, которая была у Куропаткина - занять Манджурию и обратить ее в Бухару, он сам представлял к вознаграждению военными орденами без всяких оснований, и затем, когда был главнокомандующим, то сыпал ими направо и налево.
Несомненно лично храбрый и бодрый скобелевский начальник штаба, что особливо давало ему престиж, ловкий на язык и на перо и также на дипломатически аллюры по части карьеры вообще, он конечно, понял, что именно он, как молодой военный министр выбранный самим Императором, будет Его человеком, а в Империи, преимущественно военной, значит будет весьма влиятельным человеком. Особая милость Государя выражалась тем, что министра после доклада приглашали завтракать. Старых министров т. е. министров Отца или совсем не приглашали или приглашали весьма редко. Министр иностранных дел гр. Муравьев и Куропаткин (в первые годы своего министерства) в этом отношении пользовались особым вниманием, они приглашались постоянно.
Первый нравился своими забавными, хотя весьма плоскими шутками Императрице, а второй по благоволению Государя, - но для таких приглашений одно благоволение Государя было недостаточно, нужно было хотя маленькое расположение Ее Величества и Куропаткин это тоже скоро понял. *
Свободное копирование
