Опасаясь, что революционные массы не станут вникать в такие мелочи, как выяснение, какие процессы вёл, а каких не вёл прокурор Л.В. Истомин, семья спешно покинула Чернигов и переехала в Москву, где и у Истоминых, и у Бутурлиных проживали многочисленные родственники. Причём, следы прежнего пребывания в Чернигове заметались так тщательно, что маме позже даже выправили новое свидетельство о рождении, согласно которому она родилась уже в Ленинграде.
В Москве поселились в доме N 2 по Крестовоздвиженскому переулку, в квартире N 33. Дом этот тогда ещё принадлежал Сергею Сергеевичу Бутурлину, дяде бабушки Вари. В этом же доме жил и популярный в Москве архиепископ, позже митрополит, Трифон (кн. Туркестанов). Он был родным братом жены Сергея Сергеевича - Екатерины Петровны (ур. кж. Туркестановой). А позже за его племянника вышла замуж мамина двоюродная сестра Наталья Дмитриевна Истомина. Так называемая, "великая октябрьская социалистическая революция" оптимизма Истоминым не прибавила. В стране воцарились разруха, хаос и голод. Если крестьяне, несмотря на грабительский продналог, как-то ещё жили, рабочие частично вернулись в деревни, откуда они в своё время уехали в поисках лучшей доли, оставшиеся в городе перебивались, изготовляя и торгуя всякими поделками, растаскивая и продавая фабричное оборудование, то так называемые "буржуи" были поставлены на грань вымирания. Проводимые экономическими отделами ЧК обыски у "бывших" заканчивались конфискацией всего ценного, обнаруженного в доме. Причём, конфискация была не только в пользу "государства рабочих и крестьян". Порой, кое-что шло напрямую в карманы чекистов. Как-то мой троюродный брат Саша Истомин рассказал, что он слышал от своей бабушки гр. Елены Петровны Гудович (ур. гр. Шереметевой). Во время одного из обысков, когда все найденные драгоценности чекисты складывали на стол, Елена Петровна увидела, как один из чекистов взял лежавшие на столе золотые часы, и сунул себе в карман. Поймав её удивлённый взгляд, чекист произнёс: - Вы же сами называете нас грабителями, так что ж вы ещё и удивляетесь. То, что удавалось скрыть от сотрудников "карающего меча революции", приходилось обменивать на продукты, чтобы как-то выжить. Советское правительство "буржуев", да и вообще, большую часть населения России, продовольствием не снабжало. Тогда-то и появились "мешочники". Это, примерно, то же, что и "челноки" 90-х годов прошлого века. Только если наши челноки покупали за доллары и везли в Россию дешёвый ширпотреб из Китая, Турции, Польши и другого "зарубежья", "мешочники" ехали на юг России и на Украину и там, на одежду, посуду и драгоценности выменивали продукты и везли их в промышленные области и большие города. Одни втридорога продавали потом эти продукты на местных рынках, другие кормили ими свои семьи. Поезда ходили безо всякого расписания, вагоны были переполнены. Места в вагонах брали штурмом. Некоторым приходилось ехать на крышах. Благо, электровозов тогда не было, контактные провода на железной дороге отсутствовали. Обирали мешочников заградительные отряды ЧК, грабили их и простые бандиты. У последних в ходу был и такой способ. За столб или толстое дерево привязывалась длинная верёвка, на конце которой был мощный острый крюк. Когда шёл поезд, крюк бросали в окно. Он разбивал стекло, влетал внутрь вагона и цеплялся за какую-нибудь вещь, которую вырывало наружу. Говорят, что "специалисты" бросали такие крюки очень прицельно. И все же десятки тысяч людей в зной и мороз всеми правдами и неправдами, с мандатами и без оных, ехали на юг с "барахлом" и возвращались потом на север с продуктами. Я где-то читал, что именно мешочники в 1918 - 1920 годах спасли население больших городов Центральной России от голодной смерти. Пришлось стать мешочником и бывшему статскому советнику Леониду Владимировичу Истомину. Он и кормил семью в эти трудные годы, хотя жили все равно голодно. В поездках не обходилось и без приключений. Мама рассказывала нам о них, помню только два эпизода. Один раз дедушка ехал в переполненном вагоне. На третьей полке лежал священник. Дедушка разговаривал с ним. Вдруг в окно, разбив стекло, влетел стальной крюк, привязанный к верёвке, и зацепил священника. В мгновенье ока его выбросило через окно. Таким способом промышляли живущие около железной дороги, на третьих полках обычно лежали вещи. В другой раз, дедушка возвращался в Москву на крыше вагона. Около него лежал мешок с продуктами, а сам он сидел на ведре вишнёвого варенья, которое ему удалось выменять. Незаметно он заснул, а когда проснулся, мешка не было, так он и пришёл домой с ведром вишнёвого варенья, которое им и пришлось есть утром, днём и вечером. Потом варенье кончилось, и дедушка снова поехал за продуктами. Но жили, мама говорила, очень голодно.
Свободное копирование
