Понедельник, 27 октября 1975
Вся суббота – в тяжелых беседах: с N., пойманном на наркотиках, с Е., "ненавидящей" своего мужа, и т.д. Уныние от всего этого, от той "постыдной лужи", в которой "Твой День Четвертый отражен" … И снова и снова убеждение в страшной, демонической двусмысленности религии и так называемого "религиозного опыта". Мне иногда кажется до ужаса очевидным, что все то в "религии", что не от Христа, не в Нем, не через Него и не к Нему, – все от дьявола. По Евангелию от Иоанна, Дух Святой "егда приидет, известит мир о грехе …" . Грех же в том, что не веруют во Христа. Поэтому греховно грехом называть что-либо иное: грех – это не "претворить" религию в знание, любовь и жизнь Христовы…
И вдруг – среди этих тяжелых разговоров – утешение: маленькая девочка, 10 лет, из России, которую я крестил вчера после Литургии и которую видел несколько минут в субботу. Прикосновение Святого Духа – Его красоты, чистоты, любви, опыт любви Божьей. Даже как-то страшно стало от этого опыта: словно прикоснулся к чему-то избранному.
После крестин – завтрак у Рожанковских. Старые друзья: Катя Лодыженская, Таня Терентьева – наше "нью-йоркское" прошлое…
Все после-обеда над статьей о Солженицыне, точнее – об его "старообрядческом соблазне".
Чувствую какую-то нехорошую, недобрую усталость. Нехорошую потому, что от уныния, от желания убежать от всех этих страстишек, от всего этого бурления мутной воды, в котором плаваю столько лет. "Давно, усталый раб, замыслил я побег…" . А от этого замысла, от соблазна и искушения им – усталость…
Свободное копирование
