И снова, как я уже это делал, нужно предупредить о необходимости при чтении материала вносить «поправку на ветер», на своеобразие гвоздевского восприятия и оценки морских реалий и событий с собственным участием.
То ли высокий яхтенный профессионализм и выучка, то ли природный здравый ум и невозмутимость, то ли редкое в наши дни душевное здоровье – все это вместе или порознь позволяет Е. Гвоздеву оценивать многие собственные поступки на грани или даже за гранью подвига как обычную морскую работу.
То есть фактически, на мой взгляд, их недооценивать.
Поэтому к его рассказам и рекомендациям нужно относиться с осторожностью, так как попытка им следовать наверняка потребует значительно больших усилий и риска, чем кажется на первый взгляд. Оценки капитана «Саида» не только субъективны, но и не всегда соответствуют уровню реальной опасности – они ее занижают. «Да, водичка в каюте замерзла. Так я грел на газе канистру и спал с ней в обнимку, хорошо, хоть газ не кончился» – это о необычайных морозах на Черном море зимой 1992-1993 годов, самом холодном и тяжелом начальном периоде его восьмилетних плаваний.
Совершенно полярные условия усугубились тогда поломкой мачты при подходе к Анапе. «Так я и не понял, зачем им в Африке мои ватные штаны?» – это об ограблении яхты в первом плавании сомалийскими «партизанами» у мыса Рас-Хафун.
Тогда Е.Гвоздев едва не погиб – его хотели расстрелять, он лишился всего яхтенного имущества и продуктов, а потом под драными парусами две недели добирался до Джибути, имея на борту всего 40 литров воды и питаясь только размоченным рисом. С тех пор не любит рисовую кашу.
Но кажется, что первым, кто попался на эти гвоздевские недомолвки и рассказы «под сурдинку» о всех океанских приключениях и напастях, был я сам.
Перечитываю свои очерки о двух кругосветках Евгения Александровича и обнаруживаю, что драматизма в них не больше, чем в материалах 20-летней давности о походах Е. Гвоздева из Махачкалы на «тот», восточный берег Каспия.
О плаваниях вполне домашних, занимавших две-три недели, правда, по непредсказуемому морю. Ни тебе «многоэтажных волн», ни отваливающегося киля, ни «зовущего огня маяка», ни прочей околоморской мишуры и штампов, призванных заменить наличие истинного драматизма.
Когда я упрекаю Е. Гвоздева в слишком спокойной и сдержанной интонации его рассказов, то получаю короткий и четкий, как афоризм, ответ: «О профессиональных вещах надо рассказывать профессионально. То есть без соплей». Так как это цитата классика, редактировать ее я не решился и в дальнейшем постараюсь тональность первоисточника сохранить.
Свободное копирование
