Интерлюдия

Айсберг Cлим

СУТЕНЕР

История моей жизни

Сутенер счастлив, когда его шлюхи хихикают. Он знает, что они все еще спят… у всех шлюх есть одна общая черта, совсем как у болванов, трахающихся с белым боссом. Их приводит в трепет, когда сутенеры совершают ошибки. Они наблюдают и ждут его падения.

“Сутенер - самый одинокий ублюдок на Земле. Он должен знать своих шлюх. Он не может позволить им узнать себя. Он должен быть Богом до конца ”.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Ость D ломалась, когда "большой боров" несся по улицам. Мои пять шлюх болтали, как пьяные сороки. Я почувствовал вонь, которая бывает только у уличной шлюхи после долгой, напряженной ночи. У меня в носу пересохло. Так бывает, когда ты свинья из-за того, что нюхаешь кокаин.

Мой нос горел, и вонь этих шлюх и гангстера, которого они курили, казалась невидимыми ножами, царапающими до корней моего мозга. Я был в злом, опасном настроении, несмотря на кучу царапин, набитых в бардачок.

“Черт возьми, одна из вас, сучек, обосралась или что-то в этом роде?” Я взревел, поворачивая длинное окно к себе. На долгое мгновение воцарилась тишина.

Затем Рейчел, моя последняя шлюха, раскололась приятным голосом, целующим задницу. “Папочка, малыш, это не то дерьмо, которое ты нюхаешь. Мы крутились всю ночь, и в машинах этих трюкачей, из которых мы выпрыгивали, нет туалетов. Папочка, мы определенно трахались для тебя, и от тебя пахнет нашими мерзкими шлюшьими задницами ”.

Я широко ухмыльнулся, про себя, конечно. Лучшие сутенеры держат свои эмоции под стальным колпаком, а я был одним из самых ледяных. Шлюхи заходились в приступах хихиканья от шаткой остроты Рейчел. Сутенер счастлив, когда его шлюхи хихикают. Он знает, что они все еще спят.

Я загнал Борова на тротуар возле отеля, где Ким, моя новая, самая красивая девушка, шпионила. Господи! Я был бы рад высадить последнюю шлюху, чтобы добраться до собственного отеля, понюхать кокаин и побыть одному. Любой хороший сутенер - это его собственная лучшая компания. Его внутренняя жизнь так богата хитростью и интригами, чтобы перехитрить своих шлюх.

Когда Ким вышла, я сказал: “Спокойной ночи, детка, сегодня суббота, поэтому я хочу, чтобы все были на улице в полдень, а не в семь вечера. Я сказал в полдень, не через пять минут или две минуты после, но ровно в двенадцать я хочу, чтобы ты спустился, понял, Детка?”

Она не ответила, но сделала странную вещь. Она вышла на улицу, обогнула "Борова" и подошла к окну с моей стороны. Она долго стояла и смотрела на меня, ее красивое лицо было напряженным в тусклом свете рассвета.

Затем со своим четким новоанглийским акцентом она спросила: “Ты вернешься ко мне сегодня утром? Ты не провел со мной ни одной ночи за месяц. Так что возвращайся, хорошо?”

Хорошему сутенеру платят не за то, что он трахается, а за то, что он всегда находит, что сказать шлюхе, не раздумывая. Я знал, что мои четыре шлюхи хлопали ушами, ожидая моей реакции на эту красивую сучку. Сутенер, у которого в конюшне слишком красивая сучка, должен вести свою игру жестко. Шлюхи постоянно прощупывают слабости в сутенере.

Я надела на лицо страшную маску и сказала низким убийственным голосом: “Сука, ты с ума сошла? Ни одна сука в этой семье не приказывает мне стрелять и не принуждает меня что-либо делать. Теперь тащи свою вонючую желтую задницу наверх, прими ванну и немного закрой глаза, а в полдень выходи на улицу, как я тебе сказал ”.

Сучка просто стояла там, ее глаза сузились от гнева. Я чувствовал, что она затеяла игру, чтобы разыграть ниточку прямо там, на улице, перед моими шлюхами. Если бы я был на десять лет тупее, я бы высунулся из этой Свиньи и сломал ей челюсть, и засунул ногу ей в задницу, но косяк был слишком свеж в моей памяти.

Я знал, что эта сучка пыталась устроить мне ловушку, когда она выплюнула свое приглашение. “Давай, надери мне задницу. Какого черта мне нужно от мужчины, которого я вижу только тогда, когда он приходит за своими деньгами?" Меня тошнит от всего этого. Я не копаю конюшни и никогда не буду. Я знаю, что я новая сучка, которая должна проявить себя. Черт возьми, меня тошнит от этого дерьма. Я завязываю ”.

Она остановилась подышать воздухом и закурила сигарету. Я собирался оторвать ей задницу, когда она закончит. Так что я просто сидел и смотрел на нее.

Затем она продолжила: “За три месяца, что я с тобой, я провернула больше трюков, чем за все два года с Полом. Моя киска остается воспаленной. Мне надерут задницу перед тем, как я свалю? Если да, то надери ее сейчас, потому что следующим курением я возвращаюсь в Провиденс ”.

Она была молода, быстра и изобиловала уловками. Она была мечтой сутенера, и она знала это. Она испытала меня своей язвительностью, а теперь лежала на спине, ожидая ответной реакции.

Я разочаровал ее своим холодным одеянием. Я мог видеть, как она поникла, когда я сказал ледяным голосом. “Послушай, сука с квадратной задницей, у меня никогда не было шлюхи, без которой я не мог бы обойтись. Я праздную, сучка, когда шлюха уходит от меня. Это дает какой-нибудь достойной сучке шанс занять свое место и стать звездой. Ты, мерзкая сука, если я сру тебе в лицо, тебе это должно понравиться, и ты должна широко открыть рот ”.

Роллеры проехали мимо на патрульной машине, поэтому я изобразил на лице глупую улыбку и сдерживал ее, пока они не проехали. Ким стояла как вкопанная, морщась от снежной бури.

Я безжалостно продолжал: “Сука, ты никто, кроме обалденного зеро. До меня у тебя был один чурбан из чили без репутации. Никто, кроме его матери, никогда не слышал об этом ублюдке. Да, сука, я вернусь этим утром, чтобы посадить твою фальшивую задницу на поезд ”.

Я рванул прочь от тротуара. В зеркале заднего вида я увидел, как Ким медленно вошла в отель, ее плечи поникли. В "Борове", пока я не высадил последнюю шлюху, можно было услышать, как комар гадит на Луну. Я протестировал для них “твердый лед”.

Я вернулся за Ким. Она была упакована и молчалива. По дороге в участок я прокручивал в голове страницы из книги того сутенера, под каким углом можно обнять ее, не целуя в задницу.

Я не мог найти в этом ни строчки для такого выхода. Как оказалось, эта сучка проверяла и блефовала прямо на линии.

Мы заехали на парковку у вокзала, когда сучка развалилась на куски. Ее глаза были затуманены, когда она взвизгнула: “Папочка, ты действительно позволишь мне уйти? Папочка, я люблю тебя!”

Я начал эту придурковатую акцию, чтобы успокоить ее, когда сказал: “Сука, я не хочу шлюху с кроликом внутри. Я хочу суку, которая хочет меня на всю жизнь. Ты должна была заняться этим дерьмом сегодня утром, ты не такая сука ”.

Этот придурок зарезал ее, и она рухнула ко мне на колени, плача и умоляя остаться. У меня была теория о том, как разводить шлюх. Я думаю, они редко уходят без денег.

Итак, я набросилась на нее: “Отдай мне ту царапину, которую ты протягивала, и, может быть, я дам тебе еще один шанс”.

Конечно же, она полезла за пазуху, вытащила около пяти банкнот и протянула их мне. Ни один сутенер с мозгами в голове не отпустит молодую красивую шлюху с большим опытом работы. Я позволил ей вернуться.

Когда, наконец, я ехал к своему отелю, я вспомнил, что Бэби Джонс, главный сутенер, который меня выставил, говорил о шлюхах вроде Ким.

“Слим, - сказал он, - Хорошенькая черномазая сучка и белая шлюха очень похожи. Они оба заберутся в конюшню, чтобы разгромить ее и оставить сутенера на заднице без шлюхи. Ты должен заставить их трахаться жестко и быстро, чтобы быстро втыкать их надолго. Слим, сутенерство - это не любовная игра, так что валяй дурака и держи свой удар подальше от них. Любой молокосос, который верит, что шлюха любит его, не должен вываливаться из задницы своей мамочки ”.

Мои мысли вернулись к Пепперу. Затем вернулись еще дальше, и я вспомнил, что он сказал о Джорджии.

“Слим, сутенерша на самом деле шлюха, которая перевернула правила игры со шлюхами. Так что Слим, будь такой же сладкой, как царапина, не слаще, и всегда подставляй шлюхе пачку, прежде чем заняться с ней сексом. Шлюха - это не что иное, как уловка для сутенера. Не позволяй им издеваться над тобой. Всегда получай свои деньги вперед, как шлюха.

В лифте, поднимаясь к себе домой, я думал о первой сучке, которая надела на меня Георгий, и о том, как она обманула меня, выбросив из головы. Сейчас она была бы старой и седой, но если бы я мог найти ее, я бы наверняка снял неоплаченный счет этой сучки со своей совести.