Театр мы, студенты, любили преданно и самозабвенно. Вспоминаю первые дни моей московской жизни. Назавтра экзамен, а я не удержался от соблазна — отправился с Васей Ловковым в театр Корша. Шел и волновался, как бы спектакль не произвел такого большого впечатления, что это помешает предстоящему экзамену. Но беды не случилось. На экзамене я рисовал с величайшим старанием.
У Корша студенты — завсегдатаи. Корш был расположен к нам, бедным учащимся, и приказал служителям театра выдавать нам контрамарки на незанятые места. Помню, как в благодарность мы преподнесли Коршу альбом, составленный из наших рисунков. Федор Адамович растрогался, долго жал руки нашей училищной депутации.
Рисуя, занимаясь лепкой, я постоянно мечтал о театре. Это была награда за упорный труд. Имена артистов Малого театра — Правдина, Ленского, Южина, Ермоловой, Садовских, Яблочкиной — постоянно встречались на афишах, и нельзя было удержаться от искушения. В Малом театре я «прошел» всего Островского, видел «Плоды просвещения» и «Власть тьмы» Л. Толстого.
Во «Власти тьмы» девочку играла молодая Комиссаржевская. В интонациях ее голоса мне открывалась пугающая глубина постижения толстовской мысли. Как «жутко» она произносила:
— Дедушка, мне страшно.
— А ты не бойся: вот и не будет страшно,— философски выговаривал утешительную мудрость Аким, которого играл знаменитый Музиль.
Очень много мне дало посещение филармонических концертов. Концерты проходили в консерватории и в Колонном зале Дворянского собрания. Выступали иностранные и русские знаменитости: скрипачи Сарасате, Кубелик, Изаи, пианисты Гофман, Игумнов, Рахманинов. Я слушал гастролеров-певцов Мазини и Таманьо. Москва с великой щедростью одарила меня высокими музыкальными впечатлениями. Посещая филармонические концерты, я узнал Баха, Бетховена, Чайковского. Выдающиеся виртуозы Сарасате и Кубелик открыли мне музыку Никколо Паганини. Безмерное могущество музыки Паганини я воспринял как счастье жизни, как путь к совершенству и мастерству.
Свободное копирование
