От домашних и лесных работ безжалостно отрывал Сольвычегодский райвоенкомат. В стране уделялось много внимания подготовке призывной молодежи к военной службе. С 1923 по 1930 годы меня каждую зиму назначали на два месяца начальником учебного пункта на лесоучастки. Молодые лесорубы днем работали с пилой и топором, а вечерами и в выходные дни брали в руки винтовки, стано-вились в строй, проходили курс военной подготовки — «всевобуч». На лесопунктах рабочие жили в бараках. Вечером жара от натопленных печей, влажность и запахи от сохнувших валенок, телогреек, портянок, а к утру зуб на зуб не попадает от холода. Стряпуха затемно топила печь, кипятила чай, в помещении снова теплело. Сухие дрова к баракам готовили летом.
Настроение у ребят держалось боевое. Военные занятия посещали охотно, учились с азартом, старались не уступать друг другу в знаниях, ловкости, силе. Живо интересовались международными событиями, задавали вопросы на самые разные темы. К началу 30-х годов почти все допризывники имели начальное образование, многие заканчивали и семилетку.
Поручения военкомата меня особенно не тяготили, хотя, ясное дело, отрыв от домашнего хозяйства на два месяца заметно сказывался на семейных доходах. Лесопункты начисляли мне некоторую плату за проведение занятий, но христофоровские смолокуры зарабатывали во время «всевобуча» несравнимо больше.
Командиров запаса отрывали от семей и в летнюю пору. Тут уж недовольство матери и жены выражалось более откровенно. Сенокос или жатва, дрова на зиму не запасены, а мужика дома нет! Выручали подросшие Петр и Михаил. На 30-, 45- и 60-дневных учебных сборах я побывал в 1929, 1930, 1932, 1935, 1936 и 1937 годах. На сборах получил квалификацию командира-связиста. Учили использовать и проводную и радиосвязь. Побывал на лагерных сборах в Череповце, Полоцке, Калинковичах и в других местах.
Участвовал в больших маневрах Белорусского и Киевского военных округов начальником узла связи. Обеспечивали надежной связью один из командных пунктов. Часто видели и слышали разговоры Ворошилова, Тухачевского, других крупных военачальников того времени. Нам, запасникам, нравилась деловая простота старших командиров, их обыденность в поведении, напоминавшая отношения между начальниками и подчиненными в годы Гражданской войны. Дистанция есть, а подчеркивания разницы в должностях нет. Они садились обедать вместе с бойцами, дружески беседовали с ними, терпеливо мокли под дождем и месили грязь сапогами в ходе учений. Просто вело себя и высшее начальство Красной Армии. В часы отдыха мы не раз слышали в их палатках веселый смех, будто там находились не маршалы и командармы, а наш брат — ротные и взводные.
Позже, когда некоторые из виденных нами крупных военачальников были названы врагами народа, я был потрясен. Трудно было поверить, что такие прославленные и уважаемые в армии командиры могли предать Советскую власть. Верить не хотелось, а верил! Ведь не знали мы тогда о Сталине того, что говорил о нем в 1956 году Хрущев. Объявили в газетах врагами, значит, что-то за ними есть. Как и большинство жителей Советского Союза, я безгранично верил тогда в мудрость и справедливость Сталина. Если во время раздумий «о политике» у меня и зарождались какие-то сомнения, я тут же гнал их прочь из головы. Дело прошлое, чего теперь скрывать? Все кругом верили в Сталина, как в бога. Верил и я.
На большие маневры я ездил уже не из Христофорова, а из Сольвычегодска. Военкомат направил меня преподавателем военного дела в районную школу «Лесоуч», где готовили бригадиров и десятников для лесного хозяйства. Это была уже штатная должность с неплохим денежным окладом. Жил в городе поначалу один, а потом решился, снял квартиру у частника и перевез в Сольвычегодск всю свою многодетную семью. Петр и Михаил устроились на работу. Ольга Петровна получила возможность откладывать рубли «на черные дни».
Года через два на пару со свояком П. Д. Трубиным купили у городского потребительского общества бывшую чайную и приспособили ее под жилье — полдома его семье, полдома моей семье. Стали горожанами, но от некоторых преимуществ сельской жизни не отказались. Держали корову, свиней, кур. Сольвычегодск — город с многовековой историей, знаменитыми соборами и множеством церквей, но по своему размеру и численности населения он мало отличался от большого села. Рядом и пастбища для скота, находились и места для сенокосов.
Свободное копирование
