Гражданская война заканчивалась, и я все чаще стал тосковать по родным местам. Скучал по семье, хотелось поскорее увидеть жену, сыновей, новорожденную Галю. Военная служба, сказать по правде, надоела. Тянуло к земле, к лесу, к домашнему хозяйству. Мне шел 32-й год. После ранения в грудь и перенесенной потом болезни, после бессонных вологодских ночей и постоянной еды всухомятку здоровье мое начало пошаливать. А в полк прибывали молодые командиры из курсантских школ. Полным ходом пошла демобилизация армии. Уходили в запас многие командиры. В августе 1922 года написал рапорт с просьбой уволить меня «в долгосрочный отпуск» и я.
Командир полка, подписывая рапорт, сказал:
— Что же, товарищ Теребихин, раз такое дело, держать не буду. Повоевали, пора и с семьями пожить. Троих малых ребят по гарнизонам за собой таскать не будешь. Давай, расти малышей... Да на проводины не забудь позвать.
Были проводины вскладчину с приличным по тому времени застольем. Выпили не по одной чарке. Вспоминали бои. Вспоминали живых и погибших. Потом было прощание на вокзале — с объятиями, напутствиями, обещаниями писать друг другу... Больно расставаться с родными — отцом, матерью, женой, детьми, братьями, сестрами. Больно оставлять и товарищей, с которыми сблизила тебя нелегкая военная служба.
За плечами осталось 7 лет, отданных армейскому строю. Закончилась и моя четырехлетняя служба в Красной Армии. Теперь, простившись в Иваново-Вознесенске со своими товарищами, я знал, что еду домой надолго. Казалось, что впереди нас с Ольгой ждут одни только радости и удачи.
Свободное копирование
