Переезд в Калугу

2. Переезд в Калугу

На фото семья Берестовых: Дмитрий Матвеевич, Зинаида Фёдоровна, Валентин и Дмитрий. Мещовск, 1936 г., перед переездом в Тихонову Пустынь.

 В книге воспоминаний «Детство в маленьком городе» Валя указывает дату своего рождения: «Итак, 1 апреля 1928 года. Мещовск Калужской области (тогда Западной, с центром в Смоленске)». Прав ли Валя, действительно ли Мещовск тогда входил в Западную, а потом в Смоленскую область? Оказывается, Валя допустил ошибку. Когда он родился, городок Мещовск входил в состав Калужской губернии. Так что, если быть скрупулезно точным, местом рождения Вали был город Мещовск Сухиничского уезда Калужской губернии. Калужская губерния была упразднена в июле 1929 года, то есть более чем через год после рождения Вали, а её территория была разделена между Московской и Западной областями. Калуга, опущенная до статуса райцентра, вошла в состав Московской области, Мещовск – Западной, а когда Берестовы переехали в Калугу, она из Московской была передана во вновь созданную Тульскую область.

 Из Мещовска семья Берестовых перебралась сначала в Тихонову Пустынь, славящуюся своим монастырем и скитом святого Тихона (в своих воспоминаниях Валя упоминает «святую непортящуюся воду из Тихоновой Пустыни»). В прежние времена её называли Успения Пресвятой Богородицы Калужская Свято-Тихонова Пустынь. Монастырь был закрыт в 1918 году. В Тихоновой Пустыне Берестовы прожили год или два; там отец Вали Дмитрий Матвеевич, работал в сельскохозяйственном техникуме для инвалидов, размещавшемся на территории монастыря и объявленным «первым советским культурным хозяйством им. Ленина». А уже из Тихоновой Пустыни Берестовы переехали в Калугу.

 В чём заключалась истинная причина переезда Берестовых из Мещовска в Тихонову Пустынь, а затем в Калугу? Было ли это связано с карьеристскими претензиями Дмитрия Матвеевича? Отнюдь нет. Для тех лет разгула так называемых сталинских репрессий причина переезда, а вернее бегства Берестовых, была более чем банальна. Газеты и радио чуть ли не ежедневно сообщали о новых и новых разоблачениях «врагов народа», и мы, школьники, не успевали замазывать в учебниках портрет очередного «шпиона», «вредителя», «троцкиста». Из рассказов Вали мне было известно, что его отец, интеллигент и умница, был «под колпаком» у НКВД, и его арест был, можно считать, неизбежен.

 «Берестов, – отцу сказали –

 Признавайся, ты – эсер».

 Вот что по этому поводу написал Дмитрий Дмитриевич в своих воспоминаниях: «Отца начали вызывать на допросы, которые, видимо, проводились с пристрастием… Папу всё же, на всякий случай, исключили из партии, сняли с работы, вынудили покинуть Мещовск и уехать в село Тихонова-Пустынь, ныне Лев Толстой, где он преподавал историю в сельхозтехникуме. Это было в 1936 году». («Я пал в сраженье, я убит» – «Детская литература» №1-2/2001).

 В Мещовске Дмитрий Матвеевич заведовал педучилищем и был в городе известным и уважаемым человеком. Он был у всех на виду, был на виду и у местных «пинкертонов». Покинув Мещовск, входивший в те годы в состав Западной, а потом Смоленской области, Дмитрий Матвеевич ускользнул не только от районных, но и от областных «ежовых рукавиц». По указанию Сталина наркомвнутдел Ежов в сентябре 1936 года сменил на этом посту Ягоду, поскольку тот «не справлялся со своей задачей в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока». С переменой на верхушке НКВД начался новый, «ежовский», виток репрессий, который окрестили «ежовыми рукавицами». Так что смена места жительства была оправданной: в Калуге, с её почти стотысячным населением, было легче затеряться.

 Ну, а мне повезло, что Берестовы переехали в Калугу, что поселились на нашей улице. Не случись этого – не было бы у меня такого друга.

О переезде в Калугу у Вали есть несколько стихотворений. Вот одно из них:

 Мы переезжали в город.

 Он уже мигал сквозь тьму.

 Слева были сосны бора,

 Справа речка, вся в дыму.

 Такое можно увидеть с большака, ведущего из Тихоновой Пустыни в Калугу. Теперь это дорога в город со станции Калуга-2.

А вот Берестовы уже в Калуге на нашей Пролетарской улице. Кто Валя тут – свой или чужой?

 Вот город мой теперь. А вот мой дом.

 Ведь насовсем со всем своим добром

 Сюда мы переехали вчера.

 Стою средь незнакомого двора.

 Не знает пес, что я хозяин тут.

 И я не знаю, как его зовут.

 Пойду, пройдусь по улице моей...

 Что за народ, что за дома на ней?

 Сегодня все не ясно. Все не так.

 Никто не друг. Зато никто не враг.

 Мальчишки. Тот пониже, тот большой.

 Я, братцы, здешний. Я вам не чужой.

 Девчонка. Глупый бантик. Умный вид.

 И с бантиком знакомство предстоит.

 Вот угол. Завернуть? Или опять

 По улице пройтись? Как странно знать,

 Что этот незнакомый город – мой,

 И в незнакомый дом идти домой.