После окончания школы я продолжал заниматься электроникой, хотя свободного времени было мало. В металлургическом институте была коротковолновая радиостанция, её позывной УБ5КАН. Ребята, которые её изготовили, уже окончили институт и уехали. Один из них по фамилии Борщ ещё был в городе. Он передал мне все дела и ключи. Когда у меня было время, я включал радиостанцию и связывался с коротковолновиками, которые в это время были в эфире, а затем получал от них подтверждение связи – так называемые QSL- карточки, и отправлял им своё подтверждение. К сожалению, в период моей учёбы я был единственным оператором, т.к. больше коротковолновиков в институте не было.
Во время учёбы во втором институте в дополнение к практическим навыкам я ещё получил теоретическую подготовку, т.к. изучал промышленную электронику, теоретические основы электротехники, теорию автоматического регулирования.
После окончания института я поехал вместе с Бэлой на работу в Липецк на металлургический завод. Через несколько дней после приезда я пошёл в Липецкий радиоклуб, познакомился с начальником и оформил документы для разрешения на собственную радиостанцию. Через месяц из Москвы из центрального радиоклуба и инспекции радиосвязи пришло разрешение работать в эфире на радиолюбительских диапазонах (10, 20 и 40 метров) и мой личный позывной УА3МЛ (UA3ML). U – это обозначение СССР в международном радилюбительском коде, А – обозначение бывшей республики РСФСР, 3 – международный номер района, где находится радиостанция, ML – мой личный позывной. В радиоклубе мне на время дали старенький коротковолновый приёмник и американский войсковой передатчик. Радиоприёмник мне пришлось отремонтировать, а передатчик перестроить на любительские диапазоны. После установки простейшей наружной антенны я устанавливал связь с радиолюбителчми всего мира. Несколько QSL карточек (подтверждение проведения радиосвязи) у меня сохранилось до сих пор. Хочу отметить, что меня всегда больше привлекало конструирование радиоаппаратуры, чем проведение связей с коротковолновиками.
Вообще значительную часть своего времени я уделял радиолюбительским делам. Были у меня и другие, более мелкие увлечения: гимнастика, гребля, турпоходы, занятия на курсах киномехаников, подводное плавание с аквалангом, но главное - радио.
Если вспомнить хронологию радиолюбительской деятельности, то после детекторного приёмника я собрал пятиламповый супергетеродин, проигрыватель грампластинок с усилителем, ультракоротковолновую радиостанцию, магнитофон. Этот магнитофон, по-моему, был в то время одним из первых в Днепропетровске. Магнитофонной ленты в продаже тогда не было, ещё в течение 10 лет лента была дефицитом. Кто-то из знакомых, сотрудник городского радиоузла, подарил мне небольшой рулон магнитофонной ленты, состоящий из нескольких кусков, которые я склеил и долго пользовался. Затем я принимал участие в изготовлении электромузыкального инструмента, сконструировал и изготовил несколько радиоизмерительных приборов. Одно время я сотрудничал с медиками, ремонтировал электрокардиографы и изготовил прибор, который промышленность ещё не выпускала- реоплетизмограф (другое название- реограф). Это прибор для определения наполнения кровеносных сосудов. Изготавливал также ионизаторы воздуха, приборы для проведения электроакупунктуры. И это всё в свободное время.
Хочу отметить, что первые радиоприборы я изготавливал почти голыми руками, без специальных приспособлений. Представить себе эту работу можно по такому факту. В дотранзисторную эпоху, т.е. до шестидесятых годов, вся электроника была ламповая, и для каждого прибора требовался силовой трансформатор, который обеспечивал анодное напряжение 250 вольт и напряжение 6 вольт для цепей накала радиоламп. Для радиопередатчика требовалось большее анодное напряжение - около тысячи вольт. Я изготовил около десятка таких трансформаторов. Для этого нужно было вручную намотать больше тысячи витков провода диаметром 0,1 – 0,2 мм, причём намотка должна быть очень аккуратная, виток к витку. Нужно учесть, что провод покрыт эмалевой изоляцией толщиной несколько микрон, и её ни в коем случае нельзя повредить.
Напряжение 1000 вольт опасно для жизни, поэтому требуется строжайшее выполнение правил техники безопасности. Кстати, я дважды испытал на себе, что такое 800 вольт. Я отделался сравнительно благополучно ( у меня был небольшой ожог, несколько минут тряслись руки и сильно колотилось сердце) только потому, что воздействие тока было очень кратковременным, у меня была совершенно сухая кожа и я был абсолютно трезв. Для нетрезвого человека, особенно при высокой влажности, опасны даже 120 вольт. У пьяного человека значительно меньше электрическое сопротивление кожи и поэтому больше протекающий ток. Но радиолюбитель может получить травму и без высокого напряжения. Однажды я и Витя Казанцев налаживали его радиоприёмник. Приёмник, как обычно у радиолюбителей в то время, не имел корпуса и представлял собой шасси с радиолампами, трансформаторами, контурами, конденсаторами и т.п. Как только мы наклонились над приёмником, раздался сильный хлопок, мимо наших лиц что-то просвистело и ударилось в потолок. Потолок был забрызган чем-то чёрным, на столе и нашей одежде были комочки грязи и кусочки алюминиевой фольги. Это взорвался большой электролитический конденсатор. Очевидно, конденсатор был некачественный, жидкий электролит в нём нагрелся, и его корпус не выдержал внутреннего давления. Корпус такого конденсатора – это алюминиевый стаканчик диаметром 30 мм и длиной 100мм – после удара о потолок превратился в лепёшку. Внутренности конденсатора – алюминиевая фольга и электролит – разлетелись по всей комнате. Если бы корпус попал кому-то в лицо, то человек получил бы солидную травму.
После распространения телевидения я понял, что я его не люблю, но... с удовольствием смотрю телевизор с обратной стороны. Я люблю копаться во внутренностях телевизора, отыскивать неисправности и их устранять, разбираться в новых технических решениях, следить за прогрессом техники. На экран я смотрю главным образом для проверки качества ремонта. Я ремонтировал первые телевизоры на лампах с октальным цоколем, телевизоры на пальчиковых лампах, на транзисторах, на микросхемах, а теперь копаюсь в приборах с плоским экраном из жидкокристаллических или плазменных панелей, которые сильно отличаются от телевизоров с электроннолучевой трубкой. Необходимо отметить, что развитие электроники сопровождается резким уменьшением размера радиодеталей, а расстояние между печатными проводниками на плате уже меньше 0,5 мм. Эта миниатюризация сужает возможность ремонта прибора путём замены дефектных деталей, т.е. их перепайки.
Мои родственники и знакомые знали о моих талантах, поэтому нередко звали меня на помощь, если барахлил телевизор.
Свободное копирование
