Война - 27.

Тетрадь 21-я (30 апреля 1945 г. – 15 мая 1945 г.)
 И очень обидно было слушать радиосообщение о заявлении Стеттиниуса на пресс-конференции в Сан-Франциско сегодня, что Исполнительный и Ру-ководящий Комитеты конференции Объединенных наций решили пригласить на конференцию Аргентину. Чувство огорчения не уменьшилось даже от того радостного известия, что вышеупомянутые Комитеты единодушно одобрили предложение пригласить Украинскую и Белорусскую республики участвовать в конференции в Сан-Франциско. Как посмели столь кощунственно посадить рядом многострадальные советские республики и фашистскую Аргентину? И это происходит буквально за несколько дней, а может часов перед оконча-тельным крахом Германии. В Италии, как заявил командующий союзными войсками генерал Кларк, компанию уже можно считать завершенной, по-скольку немцы прекратили организованное сопротивление. Недалек час, ко-гда немцы повсеместно прекратят сопротивление. И только в таких странах, как в Испании, Португалии и Аргентине будет продолжаться их сопротивле-ние. Досаднее всего то, что Америка и Англия, добившись приглашения Ар-гентины на конференцию, тем самым во вред себе и другим свободолюбивым нациям оказали помощь немецкому сопротивлению за границей и в частности – на американском континенте… В этом шаге Соединенным Штатам придет-ся каяться. Покается и Англия…
…………………………………………………………………………………
Парижское радио распространило сегодня сообщение, что восставшие ба-варцы захватили Лаваля, Марселя Деа и других французов, которые во время оккупации Франции немцами продали Гитлеру себя и свой народ. Жаль толь-ко, если восстание баварцев закончится неудачей, и предатели получат от-срочку в своем последнем походе на виселицу. Да, крепко жизнь посмеялась над предателем Лавалем, который выдал Гитлеру всех своих бывших това-рищей по довоенному правительству. Но те, кто остался верным Франции, возвращаются на родину, а Лаваль прячется на задворках и, вероятно, кончит когда-либо в скором времени свою бренную жизнь на виселице или у стенки. Бывший премьер-министр Французской Республики Эдуард Эррио был не-давно освобожден Красной Армией из немецкого концлагеря и сегодня на самолете прибыл в Москву, возвращаясь из плена на Родину. Он летит во Францию, как ее верный сын и от этого еще тяжелее становится французское проклятие по адресу Лаваля. Он не может сказать, что его принудили немцы к предательству, так как каждый француз укажет ему не только на коммуни-стов, но и на Эррио и скажет: «Эти не захотели быть предателями и их не смогли принудить к предательству никакие немецкие угрозы».
1 мая 1945 года. Опубликован приказ Верховного главнокомандующего № 20. В нем Сталин отметил, что «В этом году народы нашей Родины встречают день Первого мая в обстановке победоносного завершения Великой Отечест-венной войны. Ушли в прошлое и не вернутся больше тяжелые времена, ко-гда Красная Армия отбивалась от вражеских войск под Москвой и Ленингра-дом, под Грозным и Сталинградом. Ныне наши победоносные войска громят вооруженные силы противника в центре Германии, далеко за Берлином, на реке Эльба… Над Берлином водружено Знамя Победы.
… Дни гитлеровской Германии сочтены. Более половины ее территории занято Красной Армией и войсками наших союзников.
… Германия полностью изолирована и оказалась в одиночестве, если не считать ее союзницы – Японии.
В поисках выхода из своего безнадежного положения гитлеровские аван-тюристы идут на всевозможные фокусы вплоть до заигрывания с союзника-ми, стремясь вызвать разлад в лагере союзников. Эти новые жульнические трюки гитлеровцев обречены на полный провал. Они могут лишь ускорить развал немецких войск».
Далее Сталин разоблачил фашистскую ложь о том, что будто бы союзники хотят уничтожить немецкий народ. Он сказал: «В задачу Объединенных На-ций не входит уничтожение германского народа. Объединенные нации унич-тожат фашизм и германский милитаризм, сурово накажут преступников вой-ны и заставят немцев возместить ущерб, который они причинили другим странам. Но Объединенные нации не трогают и не тронут мирного населения Германии, если оно лояльно будет выполнять требования союзных военных властей…»
Указав на то, что мы имеем теперь первоклассную кадровую армию, спо-собную обеспечить государственные интересы Советского Союза, что наша социалистическая экономика успешно и быстро возрождается благодаря ге-роическим усилиям нашего народа, вдохновляемого и направляемого боль-шевистской партией, товарищ Сталин выразил уверенность, что «Крушение Германии – дело самого ближайшего будущего… Задача теперь сводится к одному – доканать фашистского зверя».
В Берлине, как сообщил начальник советского гарнизона генерал-полковник Берзарин, первомайский праздник отмечается усилением нажима на врага, который еще пытается удерживать некоторые районы. Но, беспо-щадно сокрушая сопротивляющихся немцев, наши солдаты показывают изу-мительные образцы великодушия и гуманности, доходящие до подвига. На-пример, «Правда» в одной из статей из Берлина описывает поступок ефрейто-ра Ивана Цибина, бывшего сибирского охотника, а теперь – снайпера, унич-тожившего в бою более полсотни вражеских солдат. И вот этот суровый воин в грохоте боя услышал детский плач среди щебня и развалин Берлинской улицы. Не понимая чужого языка, Цибин сердцем определил свое поведение: ребенку надо было оказать помощь. Под градом немецких пуль Цибин пере-сек открытое место и пробрался к подвалу, откуда доносился плач ребенка. В подвале он увидел убитую снарядом немку, рядом с которой плакала ее шес-тилетняя дочь. Глыба разбитого свода висела над девочкой, готовая упасть при каждом новом взрыве падавших вблизи снарядов. Цибин взял ребенка и, прикрывая его своим телом, понес в безопасное место. Немецкие солдаты, сидевшие в развалинах дома, открыли по Цибину огонь. Осколком мины ему разорвало голенище сапога, но он не бросил ребенка, спас ему жизнь. Вот он русский человек, великан сердца и духа. Каким пигмеем выглядит перед ним немец, убивавший русских детей и бросавший детские трупы в колодцы! И русские люди, отступая перед немецкими полчищами в тяжелую годину, не падали духом, не прибегали к самоубийству, не пытались превратиться в жи-вые трупы, как это делают сейчас немцы. А почему? Да потому, что мы счи-тали свое дело правым и были уверены увидеть и на своей улице праздник. Фашистам подобные чувства не присущи, как не присуще бандиту понятие чести и законности. Вот и новое тому доказательство: вчера поздно вечером германское радио сообщило, что 1 мая после полудня умер Гитлер, который еще 30 апреля назначил своим преемником адмирала Деница. Топорность выдумки о смерти Гитлера заметна до очевидности. Вспомним такие факты, что еще 22 апреля Гитлер был здоров и подписал назначение Геббельса на должность комиссара обороны Берлина; тот же Гитлер 26 апреля принял от-ставку Геринга и подписал назначение генерала Риттер фон Грейма на долж-ность командующего германскими военно-воздушными силами; 30 апреля Гитлер беседовал с адмиралом Деницем, назначая его своим преемником, но не передавая ему свою власть. После этого не прошло и двадцати четырех ча-сов, как Гитлер успел заболеть и умереть. Такое не может быть. Гитлер про-сто превратился в живой труп и спрятался. Его надо тщательно поискать, а сообщениям о его смерти надо упорно не верить, ибо это чистейшая утка, со-ответствующая природе немецких фашистов. А она у них несовершенная, о чем признался сам Геббельс в газете «Дас райх». Он там в половине апреля 1945 года писал: «В течение всей войны я каждую неделю публично обра-щался к народу. Если иногда мне приходилось заблуждаться, то эти заблуж-дения являлись следствием несовершенства человеческой природы». Отсюда нечего нам и удивляться, если несовершенная природа геббельсовского ве-домства решилась рискнуть ввести в заблуждение общественность всего мира своим сообщением о смерти Адольфа Гитлера. Нет, господа фашисты, на слово мы вам не поверим. Покажите-ка нам мертвого Гитлера, мы его узнаем даже среди многочисленных двойников: больно уж у него личность темная…
……………………………………………………………………………….
На новой пресс-конференции в Сан-Франциско Молотов проинформиро-вал 30 апреля прессу по вопросу о возможности участия международной профсоюзной организации на конференции (Советская делегация за допуск представителя Международной профорганизации, созданной в феврале 1945 г.. на конференцию с правом совещательного голоса. Но и то хорошо, что Международная профорганизация приглашена уведомить письменно конфе-ренцию о своих соображениях) и по вопросу об Аргентины.
Молотов заявил, что Советская делегация всегда считала аргентинский вопрос важным, но Советскому правительству до сих пор не приходилось об-суждать этот вопрос с другими державами-инициаторами конференции.
Характеризуя политику Аргентины Молотов напомнил, что Хэлл в заяв-лении от 7 сентября 1944 года заклеймил Аргентину как штаб-квартиру фа-шизма и как потенциальную заразу для остального мира. Потом Молотов со-слался на заявление Рузвельта, сделанное осенью 1944 года, в котором Руз-вельт отмечал парадоксальный рост фашистского влияния в Аргентине, когда силы агрессии во всем мире приближались к своему поражению.
«Быть может, со времени этих высказываний фашистское правительство в Аргентине было заменено демократическим правительством? В Америке об этом лучше знают. Если это так, то мы просим, чтобы нас информировали об этих фактах, как о действительных фактах». Если пригласить Аргентину, но не пригласить Польшу, то возникает вопрос: неужели Польша занимает менее важное место среди объединенных наций, чем Аргентина?
…………………………………………………………………………………
Пятое пленарное заседание конференции в Сан-Франциско открылось но-чью 1 мая по Московскому времени под председательством Антони Идена. Сразу же была одобрена рекомендация Руководящего комитета о немедлен-ной посылке приглашения Украине и Белоруссии принять участие в конфе-ренции. Потом докладчик Руководящего комитета Бельт (кубинец) внес ре-комендацию Руководящего комитета о посылке приглашения Аргентине.
В ответ на вопрос Идена, будут ли какие замечания, на трибуну поднялся Молотов. Он произнес речь против приглашения фашистской Аргентины на конференцию и просил, в крайнем случае, не торопиться с этим, отсрочить рассмотрение вопроса о приглашении Аргентины хотя бы на несколько дней.
Но голосу Молотова мало внимали: 31 человек голосовал за допуск Ар-гентины, 4 – СССР, Чехословакия, Югославия и Греция – голосовали против.
Многие делегаты, в том числе и Молотов, ушли с конференции через 30 минут после голосования аргентинского вопроса.
2 мая 1945 года. Великий русский сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин в свое время писал, что «… Берлин ни для чего другого не нужен, кроме как челове-коубийства… и вся суть современного Берлина… в здании… носящем назва-ние Главный штаб». Ныне свершилось справедливое историческое действие: войска 1-го Белорусского фронта, под командованием маршала Советского Союза Жукова, при содействии войск 1-го Украинского фронта, под коман-дованием маршала Советского Союза Конева, после упорных уличных боев завершили разгром берлинской группировки немецких войск и сегодня, 2 мая, полностью овладели столицей Германии городом Берлин – центром не-мецкого империализма и очагом немецкой агрессии. Берлинский гарнизон, оборонявший город, во главе с начальником обороны Берлина генералом от артиллерии Вейдлинг и его штабом, сегодня, в 15 часов, прекратил сопротив-ление, сложил оружие и сдался в плен. К 21 часу сегодня нашим войскам в Берлине сдалось в плен более 70 тысяч немецких солдат и офицеров. В 23.30 сегодня по московскому времени Москва салютовала этой победе двадцатью четырьмя залпами из 324-х орудий.
Битва за Берлин началась с боев за Одер, который немцы называли рекой своей судьбы. В феврале 1945 года на его западном берегу был захвачен плацдарм Красной Армией. С этого плацдарма, расширенного к 16 апреля до необходимых размеров, и началось решительное наступление на Берлин. 22 апреля советские пушки сделали по Берлину первые выстрелы, вслед за этим были заняты первые городские постройки с немецкими надписями «Берлин блейбт дойтч» (Берлин останется немецким). Прошли десять дней и началь-ник обороны Берлина генерал Вейдлинг приказал немецким войскам прекра-тить сопротивление и сложить оружие. Заодно он сообщил о самоубийстве Гитлера и Геббельса. Так ли, узнаем немного позже. Но Берлина, как мирово-го паука, больше нет. Тысячи пленных немцев, шагая под охраной наших ав-томатчиков, хмуро взирали на обломки своей столицы, на пурпурное знамя нашей победы, развевающееся над германским рейхстагом.
О положении на западном фронте Штаб верховного командования экспе-диционными силами союзников сообщил, что союзными войсками в двух местах северо-восточнее Графенау перейдена чехословацкая граница и в двух местах перейдена австрийская граница (в 16 километрах северо-западнее Ин-сбрука и близ Оберкаппеля). Восточнее Гамбурга предмостное укрепление союзников на Эльбе достигло 48 километров по фронту. Корреспондент агентства Рейтер, находящийся при 7-й армии, написал, что в госпитале в 25 милях южнее Мюнхена обнаружен бывший главнокомандующий немецкими войсками на Западе фельдмаршал фон Рундштедт. Сегодня вступило в силу соглашение о капитуляции немецких войск в Италии, подписанное 29 апреля. Трумэн прислал по этому поводу поздравление фельдмаршалу Александеру и генералу Кларку.
3 мая 1945 года. За усердие в работе командование училища премировало меня… бритвой. Об этом, конечно, распространяться в записках не следует. Интереснее отметить тот факт, что Аргентина, только что приглашенная на конференцию в Сан-Франциско, запретила народные праздничества по пово-ду взятия Берлина советскими войсками. Даже в передачах аргентинского ра-дио не упомянуто о падении Берлина. Вот как быстро стало ясным банкрот-ство дружеской по отношению к Аргентине политики некоторых демократи-ческих стран, не посовестившихся поднять свою руку за приглашение Арген-тины в Сан-Франциско. В этой связи небезынтересно привести в записках комментарии американского журналиста Липпмана, опубликованные 2-го мая в газете «Нью-Йорк геральд трибюн». Липпман отметил, что действия Моло-това в Руководящем комитете и его выступления на пресс-конференции сви-детельствуют о серьезных целях и подтверждают мнение, что конференция в Сан-Франциско затрагивает жизненные интересы Советского Союза… Моло-тов предложил систему поочередного председательства, как это принято в Президиуме Верховного Совета СССР вместо обычного устройства, при ко-тором председательствует глава делегации, представляющей страну, в кото-рой происходит конференция. Это предложение показывает большой практи-ческий интерес Молотова к работе конференции, его правильное понимание роли председателя, что не является отражением личной враждебности к Стет-тиниусу и не подсказано соображениями национального престижа, но свиде-тельствует о том, что Молотов пришел в Сан-Франциско для серьезного уча-стия в делах конференции. Молотов в своем выступлении на пресс-конференции… рассеял всякие предположения, что польский вопрос сорвет конференцию, и, наоборот, указал на надежду разрешить польский вопрос в соответствии с советской трактовкой ялтинского решения вместо американ-ской и английской трактовки. Ясно, что польский вопрос не предполагает от-каза Советского Союза придерживаться ялтинских решений, но лишь обна-руживает расхождения между советской и американской трактовкой. Актив-ный, пристальный интерес Молотова к конференции исходит из двух целей: упрочить гарантии против возобновления германской агрессии и помешать международной организации создать новый санитарный кордон, направлен-ный против Советского Союза.
Всякий объективно мыслящий человек должен считать эти цели допол-няющими друг друга. Для того чтобы положить конец германской агрессии, Объединенные нации должны осудить всякое намерение создать организа-цию, имеющую целью полицейские действия против Советского Союза и восстановление Германии, как буфера и передового антисоветского отряда.
Советский Союз прекрасно осознает это, и за всей советской политикой, за всеми подозрениями Советского Союза скрывается эта решимость проти-водействовать мощным кругам в Западной Европе, которые, хотя они откры-то в этом и не признаются, преследуют эту цель.
Комментарии Липпмана, по-моему, в основном правильны. Между строк в них так и звучит предупреждение, что к голосу Советского Союза всегда на-до прислушиваться, а игнорирование этого голоса ни для кого не пройдет безнаказанно. Можно такой тезис подтвердить конкретным примером. До сих пор по отношению к Аргентине и Испании мировые страны проводят поли-тику в нарушение советских рекомендаций, а результат каков? Аргентинские фашисты, засевшие в правительство, открыто готовят почву для возрождения нацистской Германии и делают наглый вызов всей мировой демократии сво-им решением запретить празднование падения Берлина. В то же время фаши-стская Испания, ободренная мягкими действиями по отношению ее со сторо-ны Англии и Америки, начинают нахальничать. Недавно Франко заявил пре-тензию на участие в организации Объединенных наций, а 2-го мая франкист-ские фалангисты, одетые в свою парадную форму, столпились перед герман-ским посольством в Мадриде и выразили соболезнование в связи с распро-страняемыми германским радио сообщениями о смерти Гитлера.
Конечно, этот плач фалангистов не спасет Германию, которой придется капитулировать не позже середины мая, но очень показательно, что фаланги-сты осмелились плакать о Гитлере именно сейчас, когда безнадежность по-ложения Германии стала очевидной…
4 мая 1945 года. Газеты сообщили о захвате войсками 1-го Украинского фронта немецкой деревни Цоссен, расположенной в лесу под Берлином. В этой деревне оказался, спрятанный под землей, немецкий генеральный штаб со всем своим хозяйством. В Берлине же на период войны оставалось пустое здание Генштаба, увенчанное флагом и охраняемое по всем правилам, будто там именно продолжала работать немецкая кухня войны.
В деревне Цоссен сдался нашим войскам немецкий инженер-электрик Ганс Бельтов. Он ведал электрическим хозяйством штаба, а теперь взял на себя функции проводника по лабиринту штабного подземелья. Раньше в под-земелье спускались люди на лифте, но сейчас это делать пришлось при по-мощи длинной винтовой лестницы. Под землей целый бетонированный го-родок и хаос внезапного бегства: клочья бумаги, недопитые бутылки вина, чемоданы, остановившиеся часы со стрелками на двух часах сорока минутах, бесконечные ряды немых в бездействии телеграфных аппаратов, обрывки те-леграфных лент с записью последних разговоров генштаба с периферией. Точнее, разговаривал с периферией не Гудериан или какой-либо генерал-лейтенант Вистер из генштаба, а дежурный солдат-телеграфист, оставленный здесь, чтобы отвечать на вызовы и не вызывать паники в низах. Этот солдат, а также несколько инженеров, отсидевшихся в подземном сейфе бюро времени, попали в плен к Красной Армии. Сохранились и любопытные переговоры солдата-телеграфиста с различными фронтами рассыпавшейся немецкой ар-мии. Приведем их в записках:
– У меня спешное на Осло.
– Очень жаль, но мы больше не принимаем. Все уехали. Я последний. Скоро закрываю связь.
– Разве в Берлине нет никого, кто бы мог отправить с курьером?
– Увы, нет.
– Боже мой, что делается, довоевались!…
– Внимание! У меня молния для верховного командования вооруженных сил западного отдела генерал-лейтенанту Вистер.
– Мы больше не принимаем.
– Почему?
– Я сказал, что не принимаем, и для вас достаточно. Все смылись. Я не могу каждому рассказывать целый роман…
– Я бы хотел знать, какое у вас положение.
– Превосходное, как всегда. Посмотрел бы ты на меня – я сижу в полной военной форме и с автоматом. Все удрали, я тут последний. Настроение ниже нуля.
– Ну, а в Берлине настроение хорошее?
– Конечно, хорошее, как всегда. Каждый мечтает о мыле и котле, а у меня петля на шее…
– Есть у вас связь с Прагой?
– Дурак, никакой связи, я последний.
– Боже, до чего мы довоевались!
Если вся суть современного Берлина, по Салтыкову-Щедрину, состояла в здании, носящем название главный штаб, то в чем же сущность теперь самого этого здания, оказавшегося перенесенным под землю в деревню Цоссен? А сущность его в том, что кончилась история германских завоеваний, постав-ленных теперь вне закона, как и сам Генеральный штаб, сперва загнанный союзниками под землю, а потом уничтоженный солдатами Красной Армии. Это не только приятно сознавать нам, участникам и современникам великих дел советского народа и народов союзных стран, сокрушавших своими уда-рами гитлеризм, но еще более приятно будет нашим потомкам. Ведь часто величие исторических дел наиболее полно оценивалось только потом, когда человечество удалялось на расстояние многих десятилетий от совершивших-ся фактов. Так оно, пожалуй, будет и в дальнейшем. Оно и совершенно по-нятно: события мчатся так быстро, что нам кажутся они уже обычными, во-шедшими в обиход.
Вслед за падением Берлина последовало сообщение о капитуляции немец-ких войск в Италии, а сегодня уже стало известно о капитуляции немецких войск в Северо-западной Германии, в Голландии, в Дании. Выбросил белый флаг капитуляции командующий германскими войсками в Северо-западной Германии генерал-фельдмаршал Эрнст фон Буш, улизнувший в феврале 1943 года из Демянского котла, в котором варились части 16-й немецкой армии. 2-го мая югославские войска заняли Триест, а 3-го мая туда вступили новозе-ландские части войск союзников.
3-го мая экспедиционные силы союзников и Красной Армии еще в новом месте соединились, именно – на реке Эльба, юго-восточнее Виттенберга. Этих событий так много, что мы к ним привыкаем, как к рядовым явлениям, хотя это далеко не так. Мы сейчас можем сказать, что разгром Германии идет такими прогрессивными темпами, что вопрос о полной и безоговорочной ка-питуляции Германии стал вопросом не дней, а часов. В воздухе запахло кон-цом войны. Но оценить последствия этого в исчерпывающей мере вряд ли сможет наше поколение. Мы сделаем только основное. Детали же станут дос-тоянием научного и практического внимания наших благодарных потомков…
5 мая 1945 года. Вчера выпущен 4-й Государственный военный заем в сумме 25 миллиардов рублей сроком на двадцать лет. Прошли митинги, за-кончившиеся подпиской на заем всего офицерского состава на месячный ок-лад. Тяжелы будут советские займовые рубли для погибающей Германии, ко-торая издавна мечтала истреблять весь мир. Предшественник фашистской философии Фридрих Ницше еще в своих «Несвоевременных размышлениях» писал: «Мне грезится сообщество людей, которые независимы, не знают по-щады и хотят носить имя истребителей».
Тогда Ницше назвал свои варварские размышления несвоевременными, но он надеялся на приход лучших времен для осуществления палаческих функций Германии. Эти надежды начали было воплощаться в Бухенвальде, Майданеке, Освенциме, на всем пространстве Западной Европы и на огром-ной территории СССР. Миллионы замученных и сожженных людей, сотни разрушенных городов, десятки тысяч испепеленных деревень, - вот триумф идей Ницше. Триумф продолжался бы до полного истребления целых наро-дов и государств, если бы не было на свете СССР и его могучей Красной Ар-мии. Ныне «триумвир» находится при последнем издыхании, но нужны сред-ства и средства, чтобы навсегда зарыть его в могилу. Одним из составляющих этих средств является наш государственный заем, и мы даем его, хотя и сами еще не располагаем излишками. Но мы знаем, что это необходимо. Фашизм не только в Германии, и битва с ним будет еще тяжелой. 3-го мая португаль-ский премьер-министр Салазар, следуя примеру Франко, направил чиновника министерства иностранных дел в германскую миссию для выражения собо-лезнования по поводу смерти Гитлера. Мало того, португальское правитель-ство объявило двухнедельный национальный траур в связи со смертью Гит-лера. В Лиссабоне вывешены тысячи флагов с траурной каймой. О неумест-ной позиции шведского государственного радио сообщила 2 мая газета «Ге-теборгс-постен». Именно, шведская государственная радиостанция первого мая после объявления о смерти Гитлера передавала похоронный марш и дру-гую траурную музыку. Газета справедливо заметила, что «смерть этого чело-века, принесшего всему человечеству столько несчастий, не должна была явиться поводом для более или менее официального выражения печали по шведскому радио».
Впрочем, шведской реакции привычно расточать комплименты или про-ливать слезы по адресу немецких милитаристов и фашистов, по адресу пы-лающего Берлина. Шведская реакционная газета «Гетеборг моргонпостен» в период успехов нацисткой армии воспевала Бисмарка – крупного деятеля не-мецкого пруссачества, который из могилы напоминал немцам, что «Германия – превыше всего на свете». Не забыла своим вниманием газета и неумного авантюриста – Вильгельма II, который ради победы Германии над миром из-нурял себя физкультурой и научился не хромать, хотя одна нога его была ко-роче другой. Потом, захлебываясь от усердия, газета восхваляла бандита Гит-лера, который ради победы Германии над миром стал вегетарианцем и не ку-шал мяса. А когда запылал Берлин от огня русской артиллерии, «Гетеборг моргонпостен» зарыдала и начала уверять, что «В сердце каждого шведа Бер-лину отведен уголок».
Но нет больше фашистского Берлина. В центре его хмуро стоят избитые снарядами стены здания рейхсканцелярии, над исковерканным тротуаром ви-сит балкон, с которого Гитлер неоднократно произносил свои визгливые речи на смотрах и парадах. Балкон обгорел и забит досками. Недалеко валяются поваленные стены пристройки, в которой жил Гинденбург. Длинные залы но-вой имперской канцелярии, достроенной при Гитлере, завалены стреляными гильзами, пулеметными лентами, орденами и немецкими мундирами. Орна-мент из свастик на стенах избит осколками и пулями. Окна загорожены кни-гами, кирпичом, ящиками. В залах размещался гитлеровский штаб в послед-ние дни боев за Берлин. Штабисты покончили с собой, и трупы их лежали во дворе канцелярии. Среди этих трупов нет трупа Гитлера, но найдено обраще-ние его преемника гросс-адмирала Дениц к немецкому населению. В обраще-нии утверждается, что «Фюрер пал смертью героя в столице германской им-перии». Фашисты, пытаясь создать героический миф вокруг имени Гитлера, врут не впопад. Дениц уверяет о героической смерти Гитлера в бою, пленные немецкие генералы говорят о самоубийстве Гитлера, отсутствие его трупа за-ставляет нас думать, что он просто удрал от Красной Армии в запечку к сво-им друзьям, которых, к сожалению, у него немало в разных «нейтральных» странах… Есть гитлеровские друзья и на территории некоторых демократи-ческих государств. Они даже смело аукают. Например, нью-йоркская газета «Дейли ньюс», издаваемая объединением Маккормик-Патерсон, посмела если не плакать по Гитлеру, то посвятить свои слезы Муссолини. Она написала по поводу его казни итальянскими патриотами следующее: «Истекающая слю-ной чернь линчевала Муссолини – энергичного, умного, храброго тирана, в созидательные достижения которого входило упорядочение транспорта, осушка болот и разгром мафии».
Такие высказывания в США возможны только потому, что, как вырази-лась газета «Вашингтон пост» по поводу приглашения Аргентины в Сан-Франциско, «государственная мудрость некоторых американских деятелей находится в отпуску». На этот «отпуск» государственной мудрости, вероятно, рассчитывал немец в своем разговоре с корреспондентом газеты «Дейли экс-пресс» Пантоном.
Пантон спросил, что бы сказал немец, если бы русские или англичане увезли его на принудительные работы восстанавливать разрушенные города?
Немец возмущенно ответил: – Это было бы несправедливо. То, что делали мы, являлось военной мерой. Все другое будет актом мести».
И вот, чтобы возвратить государственную мудрость из отпуска, чтобы окончательно уничтожить фашизм, где бы он ни приютился, мы даем своему государству взаймы миллиарды рублей, хотя и сами очень и очень нуждаемся в повышении своего жизненного уровня. Наши союзники, если рассмотреть вопрос объективно, тоже нуждаются в наличии мощного Советского Союза, чтобы смелее действовать против своих реакционеров. А реакционеры долж-ны получить затрещину за свои дела и за свою активность. В частности по-дозрительную активность ведут агенты Арцишевского в Англии, организуя антисоветские запросы в палате общин, влияя на поведение прессы. Напри-мер, в последние дни некоторыми английскими газетами распространены слухи об исчезновении из Польши некоторых польских политических деяте-лей. Об этом 2 мая был сделан запрос в английской палате общин. По всей этой свистопляске должно было ударить наше ТАСС, что оно и сделало сего-дня, сообщив следующее: «Упоминаемая в английской печати и названная в английской Палате Общин группа политиков (исчезнувших) состоит не из 15, а из 16 человек. Во главе этой группы стоит известный польский генерал Окулицкий, об исчезновении которого английская информация намеренно умалчивает, ввиду особой одиозности этого генерала.
Группа генерала Окулицкого и, прежде всего, сам генерал Окулицкий об-виняются в подготовке и совершении в тылу Красной Армии диверсионных актов, жертвами которых пали свыше 100 бойцов и офицеров Красной Ар-мии. Эта группа в 16 человек не исчезла, а арестована военными властями советского фронта и находятся под следствием в Москве. Эта группа обвиня-ется также в организации и содержании нелегальных радиопередаточных станций в тылу советских войск, что преследуется законом. Все эти лица или часть их, в зависимости от результатов следствий, будут преданы суду.
Что касается распространяемых английской информацией слухов об убий-ствах и расстрелах поляков в Седлеце, о чем было сделано заявление и в анг-лийском парламенте, то это сообщение английской информации выдумано от начала до конца и, видимо, подброшено авторам запросов агентами Арцы-шевского. Также выдумано сообщение об аресте бывшего польского пре-мьер-министра Витоса».
………………………………………………………………………………..
Сегодня вечером генерал Эйзенхауэр опубликовал заявление, что южная группировка немецких войск на Западном фронте, состоящая из 1-й и 19-й армий и возглавляемая генералом Шульцем, капитулировала сегодня перед войсками союзников и сдалась после полудня генералу Деверсу.
………………………………………………………………………………..
Не лишено интереса сообщение агентства Франс Пресс из Парижа, что адвокат Крестель, которого Петэн избрал в качестве своего защитника, отка-зался защищать изменника Петэна. Это верный признак, что Петэн будет осужден, раз если Крестель не захотел портить свою репутацию явно безна-дежным делом защиты…
………………………………………………………………………………..
Вечером Москва салютовала войскам 2-го Белорусского фронта маршала Рокоссовского, овладевшим городом Свинемюнде – крупнейшим портом и военно-морской базой немцев на Балтийском море. У немцев почти ничего не осталось и Прибалтийского побережья. Петля все туже захлестывает герман-ское горло.
На западе загорается день, в который падет Германия и над планетой про-несется громовой голос: «По-бе-да!»
6 мая 1945 года. Слушали по радио статью «Правды» о чудовищных пре-ступлениях германского правительства в Освенциме. В освенцимском лагере (в Польской Силезии) немцы уничтожили до 4-х миллионов с лишним чело-век. Ежедневно сюда прибывало 3-4 железнодорожных эшелона с людьми, и ежедневно в газовых камерах немцы умерщвляли и сжигали 10-12 тысяч че-ловек. Все человечество требует осуществить декларацию Рузвельта, Стали-на, Черчилля об ответственности гитлеровцев за совершенные преступления. Преступники не должны скрыться. «Три союзных державы наверняка найдут их даже на краю света и передадут их в руки обвинителей с тем, чтобы смог-ло совершиться правосудие». С этой мыслью не расстаются сотни миллионов людей земного шара. С этой мыслью сегодня в 11 часов по местному времени прибыли в Сан-Франциско Украинская и Белорусская делегации, возглавляе-мые Мануильским и Киселевым. Этими мыслями руководится Французское правительство, требуя у Испании выдачи изменника Лаваля, которого испан-цы комфортабельно устроили в Мадриде (комната в крепости, где интерниро-ван Лаваль, обставлена шикарной мебелью, люстрами, обвешана дорогими коврами. Из отеля Ритц Пьеру Лавалю доставляются раки и шампанское. Ла-валь, по сообщению агентства АФИ из Мадрида, выглядит оптимистом и на-ходится в хорошем расположении духа).
 С этими мыслями солдаты союзных армий разыскивали преступников войны в районе Берхтесгадена, где и арестовали сегодня бывшего германско-го генерал-губернатора Польши Ганса Франка. Он признался, что знал о не-мецких зверствах в Польше, но пытался отрицать свое личное участие в этом. хотя и в доме Франка обнаружены картины и другие произведения искусства общей стоимостью в 12 с половиной миллионов фунтов стерлингов, награб-ленные в Варшаве…
В этом же районе в госпитале взят в плен бывший адъютант Гитлера пол-ковник Вильгельм Бюхер. Все это хорошие кандидаты на виселицу за престу-пления перед человечеством.
………………………………………………………………………………..
Сегодняшнее сообщение ТАСС, что в глубине Альпийских гор восками союзников захвачен германский секретный лагерь для военнопленных и ос-вобождены в нем бывшие французские премьеры Эдуард Даладье, Поль Рей-но, а также генералы Гамелен и Вейган, проливает свет и на судьбу Леона Блюма, которого в свое время писатель Симонов представил в качестве муче-ника Майданека, где он таскал на плечах тяжелые доски и погиб под ударами эсэсовских дубин. В действительности же, Леон Блюм и бывший австрийский премьер Шушниг содержались в лагере вместе с Даладье и вывезены отсюда за несколько часов до занятия лагеря в Альпийских горах союзными войска-ми. А как бы хорошо было для Леона Блюма погибнуть за Францию так тра-гически, как описал эту смерть майданекского узника Симонов. Но… Леон Блюм, кажется мне, не способен на действительно великие дела. И как только его освободят из немецкого плена, он, по старой привычке, не преминет на-чать работу по расколу рабочего класса, который сейчас во Франции очень близок к действительному единству и настаивает на слиянии Социалистиче-ской и Коммунистической партий.
………………………………………………………………………………..
 Вечером сегодня снова Москва салютовала 2-му Белорусскому фронту, войска которого форсировали пролив Штральзундерфарвассер, овладели ост-ровом Рюген и городами на нем: Берген, Гарц, Путбус, Засснитц.
7 мая 1945 года. Был на разделе земли под огороды для военнослужащих и рабочих Горьковского Военно-политического училища. Боже мой, до чего же все это глупо и антиполитично: толпы офицеров и баб, шумно споря за межи, за вершок земли, немилосердно топтали пахоту, превращая в утрамбо-ванный ток, на котором можно бы молотить рожь. Тут же меряли полоски палками и двухметровыми раскорячками, забивали пограничные колышки с карандашными надписями фамилий владельцев… Разъяренные бабы, чуть не ударяя друг друга в зубы, кричали: «Это комиссарша в белом платке выдер-нула наши красные колышки. Надо ее разыскать и заставить сделать, как и было…»
На другом конце полоски огнедышащая баба в красном берете орала на сухонькую вдову в белой бухарке:
– Ты знаешь кто я? Моя фамилия Евдокимова. Я тебе покажу, как полмет-ра земли присваивать…
Странно и дико было слушать эти аграрные споры у нас, в СССР…
Вдруг кто-то, прибежав из города, сообщил о каком-то радиоперехвате из Америки или Англии, утверждавшем, что Германия капитулировала. Было в этом что-то похожее на правду. Ведь уже несколько дней назад населению были возвращены отобранные в 1941 году радиоприемники, и городские лю-бители, слушая заграницу, распространяли в последнее время некоторые све-дения за день, а то и за неделю раньше наших официальных газетных и радио уведомлений.
Как по мановению волшебной палочки, прекратились шумные аграрные споры на огороде ВПУ. Люди начали смеяться, обнимать друг друга, запели песни.
Один из офицеров вздохнул и сказал:
– Вот, закончится война, на рынке и в магазинах появится картофель, не-нужными станут эти затеи с аграрными дележами… Что будут делать тогда офицеры и их жены со своими аграрными привычками единоличника?
Ему ответили, что тогда все будут заниматься больше своим непосредст-венным делом, а не кустарничать…
…………………………………………………………………………………
Слух о капитуляции Германии так и не прекращался циркулировать до са-мого вечера, хотя и никаких официальных подтверждений не было. В трамва-ях, на улице, в магазинах, – везде люди обнимались, целовались, поздравляли друг друга с победой, с окончанием войны. А вечером посыпалась целая се-рия радионовостей: войска 1-го Украинского фронта маршала Конева после 81-дневной осады овладели городом и крепостью Бреславль (Осаждал город генерал Глуздовский меньшими силами, но компенсировал это методом мас-сированного применения артиллерии, огонь которой не дал немцам вырвать-ся из Бреславля. Одних пленных взято 40000), первая французская армия взя-ла в плен бывшего германского кронпринца Вильгельма, сына Кайзера, а также взяла в плен германского имперского министра и бывшего посла в Англии барона Константина фон Нейрата и бывшего немецкого посла в Ита-лии барона Ганса Георга фон Макензена. Нейрат числится первым в списке военных преступников. Он до сентября 1941 года был палачом в качестве гитлеровского «Протектора Богемии и Моравии»; итальянские партизаны арестовали на швейцарской границе сына Муссолини Витторио Муссолини; 2-я английская армия обнаружила труп фельдмаршала фон Бока (он командо-вал немецкими войсками под Москвой в 1941 году). Его настигла пуля с анг-лийского истребителя, преследовавшего немецкую колонну. В начале войны немцы не бросали на дорогах даже своих убитых солдат, а в конце ее они да-же не захотели поднять труп своего фельдмаршала. Смертоубийственное знамение мечется над прокаженной Германией. «Гитлеровские заправилы, возомнившие себя властелинами мира, оказались у разбитого корыта», как сказал Сталин в свое первомайском приказе 1945 года.
8 мая 1945 года. День туманный, ветреный. На улицах толпы народа. Все чего-то ожидали, толклись у репродукторов, толклись в магазинах. Разъезжа-ли по городу в трамваях.
Вместе с людьми носились слухи. В полдень снова упорно заговорили о конце войны. Ссылались на радиоперехваты из Лондона, уверяли, что еще 7 мая гросс-адмирал Дениц отдал приказ о безоговорочной капитуляции всех сражающихся немецких войск, упоминали имя графа Шверин фон Крозика, взявшего будто бы на себя функции рейх-министра и выступившего с обра-щением к немецкому народу, который он просил не питать иллюзий по пово-ду суровости условий капитуляции перед союзниками и смотреть в глаза сво-ей судьбе прямо и безоговорочно, прося противника о прекращении военных действий.
Эти слухи еще более тревожили народ, и никогда люди так не стремились к репродукторам, как в этот день.
Ранним вечером затрезвонили позывные Москвы. Левитан предупредил радиослушателей, что скоро начнется передача важных сообщений. В 20.30 вечера по Горьковскому времени был передан приказ Сталина генералу ар-мии Еременко в связи с занятием войсками 4-го Украинского фронта города Оломоуц – важного опорного пункта обороны немцев на реке Морава. Потом Москва салютовала 1-му Украинскому фронту, овладевшему городом Дрез-ден – важным узлом дорог и мощным опорным пунктом немцев в Саксонии. Наконец, Москва отметила подвиг 2-го Украинского фронта, овладевшего чехословацкими городами Яромержице и Зноймо, а также австрийскими го-родами – Голлабрунн и Штоккерау.
На этом передача важных сообщений прервалась. Ночной выпуск послед-них известий тоже не принес чего-либо неожиданного и исключительного. Американцы, заняв итальянский город Альба у австрийской границы, захва-тили там бывшего гитлеровского министра финансов Шахта. Но это уже не составляло сенсации.
Наиболее важным было сообщение об обращении председателя Админи-стративного комитета Всемирной профсоюзной конференции Мэррея к кон-ференции в Сан-Франциско с новым призывом обеспечить представительство организованных рабочих в международной организации безопасности, а так-же изложение заявления Молотова на очередной пресс-конференции в Сан-Франциско, посвященного итогам первой части работы конференции. Моло-тов сказал: «Теперь… закончились совещания четырех председателей конфе-ренции о поправках к решениям, принятым в Думбартон-Оксе… Советская делегация придает главное значение следующим принятым на совещании че-тырех поправкам:
1. В главе «Цели» теперь специально сказано о соблюдении принципов справедливости и международного права. Здесь сказано также о необходимо-сти уважения принципов равноправия и самоопределения народов, чему Со-ветский Союз всегда придавал первостепенное значение. К принципам рав-ноправия и самоопределения народов, провозглашаемым международной ор-ганизацией безопасности, будет привлечено особое внимание народов в ко-лониях и в подмандатных территориях, что поможет столь необходимому ус-корению осуществления этих великих принципов. Кроме того, в главе «Цели» сделано указание о поощрении уважения прав человека и основных свобод для всех, без различия расы, языка, религии и пола.
Такая программа несовместима с участием фашистских стран в организа-ции международной безопасности. Но ведь это вполне естественно, так как страны фашизма, как мы знаем, являются не только центрами черной реак-ции, но также очагами войны, и они не могут служить делу мира и безопасно-сти народов.
Советская делегация не стала настаивать на своем предложении указать, что к важнейшим правам человека должно быть отнесено право на труд и право на образование. Указывалось на целесообразность делать ссылки на те или другие права, но разве не понятно, что, скажем, право на труд имеет осо-бенно жизненное значение при переходе от войны к миру, когда опасность массовой безработицы исключительно велика.
2. Как известно, в печати высказывалась мысль о желательности пере-смотра договоров, заключенных в годы войны. При этом видимо, имелось в виду договоры, которые подписаны побежденными агрессивными странами, а также договоры. Заключенные между некоторыми Объединенными страна-ми с целью предупреждения возобновления агрессии в послевоенное время со стороны разбитых стран «оси». Не трудно понять, что указание на необходи-мость пересмотра указанных выше договоров было бы на руку вражеским странам, которым, конечно, уже теперь хотелось бы расшатать эти договоры и подорвать их силу. Нельзя не видеть и того, что попытка передать указан-ные выше договоры на рассмотрение международной организации означала бы нарушение суверенных прав государств, подписавших договоры. Это на-ходилось бы также в прямом противоречии с принципами Думбартон-Окси, подчеркивающими признание суверенных прав государств-членов междуна-родной организации безопасности. Понятно, что мысль о пересмотре догово-ров была отвергнута, как несостоятельная.
3. Вопрос о договорах рассматривался еще и с другой стороны. Совет-ский Союз, например, имеет договоры о взаимопомощи с Англией, Франци-ей, Чехословакией, Югославией, Польшей. Эти договоры заключены сроком на 20 лет и имеют целью предупредить возобновление агрессии со стороны Германии. Подобные договоры возможны и между другими странами, ска-жем, между Англией и Францией. Было решено, что такие договоры сохранят свою силу до тех пор, пока заинтересованные правительства не признают, что Международная организация безопасности действительно сможет взять на себя выполнение указанных в этих договорах задач предупреждения агрес-сии. Мне кажется, что найдено решение, вполне отвечающее интересам безо-пасности народов.
4. Заслуживает внимания тот факт, что в отношении Совета безопасно-сти не вносилось никаких предложений, изменяющих его роль и место в ор-ганизации. Этим еще раз продемонстрировано единодушие ведущих держав в главном вопросе послевоенной безопасности народов. Создается уверен-ность, что по этому пути пойдут и другие страны, участвующие в конферен-ции.
5. Только в последние дни появились предложения по территориальной опеке, которые теперь широко обсуждаются в печати. Американские и анг-лийские предложения по этому вопросу различны и требуют изучения. Для советской делегации ясно, что с точки зрения интересов международной безопасности мы должны заботиться прежде всего о том, чтобы зависимые страны поскорее могли выйти на дорогу национальной независимости. Этому должна помочь специальная организация Объединенных наций, которая должна действовать в духе ускорения осуществления принципов равноправия и самоопределения народов. Советская делегация примет активное участие в рассмотрении этого вопроса.
В заключении я хочу выразить уверенность, что конференция сумеет уже в ближайшие две-три недели рассмотреть все основные вопросы. Теперь, ко-гда героизм Красной Армии и армий союзников обеспечил нашу победу в Ев-ропе, надо быстро двинуть вперед всю работу конференции и заложить осно-вы послевоенной организации международной безопасности».
Из вопросов, заданных Молотову корреспондентами, особенно интересны следующие: «Произойдет ли изменение политики СССР в отношении Японии в связи с наступлением Дня победы?» «Какова позиция Советского Союза в отношении независимости Кореи?» По первому вопросу Молотов отослал корреспондента к заявлению Советского правительства, сделанному в начале апреля по случаю денонсации советско-японского договора о нейтралитете и ненападении и обещал настойчивому корреспонденту прислать текст апрель-ского заявления Советского правительства в письменной форме, так как по-добные заявления трудно повторять на память… О Корее же Молотов сказал, что «Этот вопрос необходимо обдумать. Есть время».
Записывая все это, я невольно приходил к выводу, что денонсация японо-советского договора завершится войной, так как о решении держаться мира не говорят с такой осторожностью, с какой Молотов сумел ответить коррес-понденту по японо-корейскому вопросу все и не сказать ничего определенно-го… Молотов сказал: «… Есть время». Значит, пройдет несколько месяцев, пока возможно будет реализовать священную мечту советского народа рас-считаться с Японией за 1904–1905 годы. А пока нет смысла раздражать Япо-нию вопросом о независимости Кореи…
Закончив эти строки, я почувствовал себя утомленным и прилег немного отдохнуть, не оставляя надежды услышать скоро нечто очень важное и гран-диозное, о чем мечтает не только Россия. Но и весь мир. Часы показывали пять минут первого часа ночи. Наступало 9-е мая 1945 года.
…………………………………………………………………………………
Ночью я проснулся, услышав позывные Москвы. Из репродуктора лились нежные перезвоны известного всему миру сигнала, что хочет говорить Моск-ва. Вдруг все оборвалось, затихло. Только таинственный шорох в репродук-торе нарушал тишину. Да за окном шелестел дождик. Я засветил спичку (Электричество у нас в целях экономии горьковские коммунальники выклю-чили). Было 3 часа 10 минут по горьковскому времени.
«Внимание, говорит Москва!»
По торжественно-приподнятому тону диктора я понял, что передача будет необычной, весть будет исключительно важной, какой не была ни одна весть на протяжении четырех лет войны.
Я, не одеваясь, чтобы шумами не заглушить звук репродуктора, в нижнем белье, приник ухом к нему и слушал, слушал… голос Москвы. Голос диктора звенел:
«Подписание акта о безоговорочной капитуляции германских вооружен-ных сил…
1. Мы, нижеподписавшиеся. Действуя от имени Германского Верхов-ного Командования, соглашаемся на безоговорочную капитуляцию всех на-ших вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, а также всех сил, нахо-дящихся в настоящее время под немецким командованием, – Верховному Командованию Красной Армии и одновременно Верховному Командованию Союзных экспедиционных сил.
2. Германское Верховное Командование немедленно издаст приказы всем немецким командующим сухопутными, морскими и воздушными сила-ми и всем силам, находящимся под германским командованием, прекратить военные действия в 23-01 часа по центрально-европейскому времени 8-го мая 1945 года, остаться на своих местах, где они находятся в это время, и полно-стью разоружиться, передавая все их оружие и военное имущество местным союзным командующим или офицерам, выделенным представителями Союз-ного Верховного Командования, не разрушать и не причинять никаких по-вреждений пароходам, судам и самолетам, их двигателям, корпусам и обору-дованию, а также машинам, вооружению, аппаратам и всем вообще военно-техническим средствам ведения войны.
3. Германское Верховное Командование немедленно выделит соответ-ствующих командиров и обеспечит выполнение всех дальнейших приказов, изданных Верховным Главнокомандованием Красной Армии и Верховным Командованием Союзных экспедиционных сил.
4. Этот акт не будет являться препятствием к замене его другим гене-ральным документом о капитуляции, заключенным объединенными нациями или от их имени, применимым к Германии и германским вооруженным силам в целом.
5. В случае если немецкое Верховное Командование или какие-либо вооруженные силы под его командованием, не будут действовать в соответ-ствии с этим актом о капитуляции, Верховное Командование Красной Армии, а также Верховное командование Союзных экспедиционных сил, предпримут такие карательные меры, или другие действия, которые они сочтут необходи-мыми.
6. Этот акт составлен на русском, английском и немецком языках. Только русский и английский тексты являются аутентичными.
Подписано 8 мая 1945 года в городе Берлине.
От имени Германского Верховного командования:
       Кейтель, Фридебург, Штумпф
В присутствии:
По уполномочию Верховного Главнокомандования Красной Армии
Маршала Советского Союза Г. Жукова
По уполномочию Верховного Командующего экспедиционными силами союзников Главного Маршала Авиации Теддера.
При подписании также присутствовали в качестве свидетелей:
Командующий стратегическими воздушными силами США
Генерал Спаатс
Главнокомандующий Французской армией генерал Делатр де Тассиньи».

Потрясенный этим сообщением, я закрыл глаза и опустился на стул. У ме-ня смеялось сердце и от слез теплели щеки. Радости не было границ. В ушах зашелестели страницы истории. В 1648 году, после Тридцатилетней войны, курфюрст Бранденбургский Фридрих Вильгельм с тяжелым вздохом подпи-сал Вестфальский договор и заявил: «Желал бы я лучше не уметь писать, чем подписывать свой позор». Тридцатилетняя война, как известно, закончилась полным разгромом Германии, потерей ею какого бы то ни было международ-ного значения. Но позор современной Германии, пошедшей на поводу у Гит-лера и его банды, неизмеримо более глубок и более заслужен немцами. Вспомнили ли, подписывая акт капитуляции, изречение курфюрста Бранден-бургского насчет грамотности немецкие представители генерал-фельдмаршал Кейтель, генерал-адмирал Фридебург и генерал-полковник Штумпф?
…………………………………………………………………………………
Ход моих мыслей был прерван новыми радиоперезвонами Москвы. Леви-тан начал новую передачу. Подняв голос, он возвестил:
УКАЗ
Президиума Верховного Совета СССР
об объявлении 9 мая ПРАЗДНИКОМ ПОБЕДЫ
В ознаменование победоносного завершения Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков и одер-жанных исторических побед Красной Армии, увенчавшихся полным разгро-мом гитлеровской Германии, заявившей о безоговорочной капитуляции, ус-тановить, что 9 мая является днем всенародного торжества – ПРАЗДНИКОМ ПОБЕДЫ.
9 мая считать нерабочим днем.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин.
Москва, Кремль. 8 мая 1945 года.

В Совнаркоме СССР
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР об объяв-лении 9 мая ПРАЗДНИКОМ ПОБЕДЫ Совнарком СССР постановил считать 9 мая 1945 г. нерабочим днем…
… Всем советским государственным учреждениям 9 мая с. г. в день все-народного торжества – Праздник Победы поднять на своих зданиях Государ-ственный Флаг СССР.
………………………………………………………………………………..
Не успели прозвучать последние слова диктора, как во всех квартирах на-шего корпуса вспыхнули электрические огни. Они вспыхнули, хотя по графи-ку горьковской «экономии электричества» нашему корпусу предстояло еще два дня сидеть без света. Вместе со светом проснулись люди, загремели их быстрые шаги по лестницам, зазвучали песни, задрожали полы под ногами плясунов.
Наскоро одевшись, я выбежал на Арзамасское шоссе. Моросил дождик, в темноте слышались заводские гудки, светились за Окою городские огни, си-ними молниями сверкали разряды над трамвайными дугами, невидимыми в темноте. Со стороны площади Первого мая доносились звуки аккордеона, слышалась песня на молочном заводе.
Фыркая и дымя, со стороны Арзамаса катил грузовичок. Я поднял руку почти без надежды, что шофер остановит машину: у нас не Америка, где под-нятый кверху палец считается равным проездному билету и ни один шофер не откажет просящему подвезти. Наши шоферы привыкли давать газ и, пока-зав нос, быстро мчаться мимо пешехода, а если и подвезут, то за половину месячной зарплаты… Но на этот раз мне повезло. Празднично настроенный шофер остановил машину и закричал:
– Валяй в кузов!
В кузове, обнимая друг друга, стояло до двух десятков девушек, которые ехали на работу в цех одного из заводов. С ними я добрался до Первомайской площади. Они, продолжая петь и приплясывать, покатили к Окскому мосту, а я, наблюдая за толпами танцующих людей, за ракетными огнями. Оглушен-ный внезапным шумом, гамом, песнями и криками «ура», висевшими над площадью, прошел по улице Свердлова дальше, в сторону Волги и вышел на площадь Минина и Пожарского. Там тоже кипело людское море, горели кар-манные фонарики, трещали ракеты, по асфальту, мокрому от дождя, крути-лись танцующие пары, патефоны под натянутыми на скорую руку палаточ-ными навесами исполняли нежные вальсы. До чего же велика радость народа, что дождь им не был замечен, хотя он лил все энергичнее и настойчивее. Хо-лодный дождь, перемешанный со снегом. В огнях блестела мощная фигура Минина, поднятая на высоком гранитном постаменте, у подножья которого мальчишки отбивали «гопака». И даже уродливо-длинная и толстая правая рука статуи, необъяснимая никакими пропорциями, не вызывала той обычной досады, которая охватывала горьковчан часто, когда они глядели на памятник Минину. Значит, праздник был действительно величественен, пленял нас, и мы, как говорил когда-то Гете, склонны были оставить без внимания сомни-тельные проявления зодчества некоего «мастера», придумавшего Минину безобразную правую руку. Город Горький ликовал, как ликовала вся страна… В 3.10 по Горьковскому началась новая жизнь…
Забыв о завтраке, я из города прошел прямо в учебный отдел своего учи-лища. Там шел митинг преподавателей. Потом во дворе начался общеучи-лищный митинг. Гремел оркестр. Мокрый снег и дождь сыпались на ряды курсантов и офицеров. По тротуарам и цементным и асфальтовым дорожкам жались в тесноте женщины. Одни из них, напудренные и подкрашенные, смеялись, другие – горько плакали. В их кирзовых или целлулоидных сумоч-ках лежали извещения о гибели их друзей жизни на фронтах Отечественной войны.
… Днем в клубе училища демонстрировались фильмы «Юбилей» и «Хи-рургия» – по Чехову. В полдень мне удалось прочесть редакционную запись подробностей подписания капитуляции Германии. Подписание капитуляции произошло 8 мая 1945 года в берлинском предместье Карлсхорст, в сером маленьком зале офицерской столовой в здании инженерно-саперного учили-ща. Большие окна этого здания впервые в этот вечер не были маскированы, хотя горели «юпитеры», прожекторы, люстры. Собравшиеся представители Союзного командования, желающие продиктовать поверженной Германии условия безоговорочной капитуляции, просили больше света.
Три ряда столов, покрытых мягким зеленым сукном. Четыре флага на сте-не – советский, американский, английский и французский. За столами, в тыльной части зала – маленькая пальма.
Историческое заседание началось, когда в зал вошли Маршал Советского Союза Жуков, Главный Маршал британской авиации сэр Артур В. Теддер, генерал Спаатс, адмирал сэр Гарольд Бэрроу, генерал Делатр де Тассиньи и члены советской, американской, английской и французской делегаций.
Через несколько минут, по приказанию маршала Жукова, в зал ввели представителей германского верховного командования. Впереди выступал генерал-фельдмаршал Кейтель. На его лице гуляют пятна, вызванные созна-нием позора, но он пытается скрыть от всех смятение своей души, картинно поднимает перед собой фельдмаршальский жезл и тут же опускает его, садясь на отведенное место. Рядом с ним сели генерал-адмирал фон Фриденбург и генерал-полковник Штумпф. Их адъютанты разместились за ними.
Жуков и Теддер объявили, что сейчас предстоит подписание акта безого-ворочной капитуляции Германии.
Кейтель кивнул головой, пробормотал:
– Да, да, капитуляция.
Он тут же предъявил Жукову документ, подписанный гросс-адмиралом Деницем и уполномочивающий Кейтеля подписать акт безоговорочной капи-туляции Германии.
Жуков твердым голосом спросил:
– Имеет ли немецкая делегация на руках акт капитуляции, познакомилась ли с ним, согласна ли его подписать?
Кейтель ответил:
– Да, согласны.
Фельдмаршал Кейтель, лицо которого покрыто багровыми пятнами, вста-вил монокль в глаз, подошел на указанное маршалом Жуковым место и при всеобщем молчании и треске киноаппаратов подписал акт о капитуляции. У адъютанта Кейтеля, стоявшего сзади, тряслись губы. Отложив подписанные бумаги, генерал-фельдмаршал Кейтель встал, обвел молчаливый зал мрачным взглядом и вдруг жалко улыбнулся. Возможно, он вспомнил слова курфюрста Бранденбургского, что «Желал бы я лучше не уметь писать…» Отойдя к сво-ему столу, Кейтель снова вытянул перед собой свой жезл, после чего положил его на стол довольно холодно и присел в кресло. Последний парад закончен. Молча, без слов, подписал акт капитуляции и генерал- адмирал фон Фриде-бург и генерал-полковник Штумпф.
Больше они, представители фашистской Германии, раздавленной союзни-ками, не нужны в зале офицерской столовой инженерно-саперного училища, расположенного в тихом предместье Берлина Карлсхорст, вошедшем теперь в историю. Маршал Жуков предложил немецкой делегации покинуть зал. Нем-цы, мрачно глядя в пол, покидают зал.
Нельзя не вспомнить в связи с этим хвастливых немецких листовок, в ко-торых они, представители «высшей расы», говорили: «Мы научим русских воевать!»
Паршивцы! Красная армия и тогда, когда немцы карабкались на кавказ-ские горы, говорила им, что «мы отучим немцев воевать!» Свое слово Крас-ная Армия сдержала.
………………………………………………………………………………..
В 20 часов 9 мая 1945 года в офицерском собрании Горьковского Военно-политического училища имени Фрунзе начался концерт. Выступали артисты Горьковского театра эстрады. Вдруг загремели тарелки барабана, призывая к тишине. Было двадцать два часа без десяти минут по горьковскому времени.
Медленно, глуховатым голосом, но без обычной затруднительности, пре-исполненный особого волнения, говорил Председатель государственного ко-митета обороны маршал Сталин. Он обращался к народу:
«Товарищи! Соотечественники и соотечественницы!
Наступил великий день победы над Германией. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, при-знала себя побежденной и объявила безоговорочную капитуляцию.
7 мая был подписан в городе Реймсе предварительный протокол капиту-ляции. 8 мая представители немецкого главнокомандования в присутствии представителей Верховного Командования союзных войск и Верховного Главнокомандования советских войск подписали в Берлине окончательный акт капитуляции, исполнение которого началось с 24 часов 8 мая.
Зная волчью повадку немецких заправил, считающих договора и соглаше-ния пустой бумажкой, мы не имеем оснований верить им на слово. Однако сегодня утром немецкие войска во исполнение акта капитуляции стали в мас-совом порядке складывать оружие и сдаваться в плен нашим войскам. Это уже не пустая бумажка. Это – действительная капитуляция вооруженных сил Германии. Правда, одна группа немецких войск в районе Чехословакии все еще уклоняется от капитуляции. Но я надеюсь, что Красной Армии удастся привести ее в чувство.
Теперь мы можем с полным основанием заявить, что наступил историче-ский день окончательного разгрома Германии, день великой победы нашего народа над германским империализмом.
Великие жертвы, принесенные нами во имя свободы и независимости на-шей Родины, неисчислимые лишения и страдания, пережитые нашим наро-дом в ходе войны, напряженный труд в тылу и на фронте, отданный на алтарь отечества, – не прошли даром и увенчались полной победой над врагом. Ве-ковая борьба славянских народов за свое существование и свою независи-мость окончились победой над немецкими захватчиками и немецкой тирани-ей.
Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами.
Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его за