Второй виток ада

ВТОРОЙ ВИТОК АДА

Весной 1949 года привезли в посёлок латышей. В отличие от нас, они прибыли семьями. От них мы и узнали о второй массовой депортации из Прибалтики. А также о том, что латыши, высланные в 1941 году, не пропали, а были отправлены ещё дальше, в Красноярский край. Туда же отправили эстонцев новой волны репрессий.

Обращусь к фактам. 29 января 1949 года Совет Министров СССР принял решение о проведении новой крупномасштабной операции по депортации населения из Прибалтики. Подготовку возложили на органы госбезопасности, присвоив этой акции название "Прибой". О её секретности говорит тот факт, что даже партийное руководство на местах было не в курсе происходящего. Первый секретарь компартии Эстонии Николай Каротамм сетовал, что не знает о том, что делается в республике.

А проводил здесь эту акцию министр госбезопасности ЭССР, кровавый палач эстонского народа, Б.Кумм. Хватали всех подряд, включая немощных стариков и младенцев. МГБ республики докладывал в Москву: - "Всего выслано из Эстонии семей 7 016 с количеством человек 20 531. Из них мужчин - 4 507, женщин - 10 280, детей - 5 744."

По данным эстонских историков тогда в эшелоны было погружено 20 722 человека: 4 320 мужчин, 10 232 женщин и 6 170 детей. По дороге в Сибирь умерло 40 человек, сбежали 18, были сняты с поезда больными 63 страдальца. Ссыльные отправлены в Омскую, Новосибирскую и Читинскую области, а также в Красноярский край.

Одновременно с операцией "Прибой" в Эстонии чекисты искали тех, кто с разрешения властей в 1946-48 годах вернулся домой. Их хватали, как опасных преступников, отправляя через пересыльные тюрьмы обратно в Сибирь.

Цифры пострадавших разными исследователями приводятся различные, но это никак не меняет картины ужасной трагедии народов, не умаляет вины сталинского режима. Депортация 1949 года была нужна для того, чтобы безропотно провести коллективизацию в эстонской деревне, уничтожить даже саму мысль о сопротивлении новому порядку.

Результаты не заставили себя ждать, в апреле местные власти рапортуют в Москву: "После операции по выселению, в сельской местности идёт активный рост колхозов. Бедняки и значительная часть середняков подают заявления о приёме их в колхозы...

С 27 марта по 1 апреля возникло около 300 новых колхозов, большая часть из которых уже утверждена." И это не было ложью. Напуганные до смерти селяне, вступали массово в колхозы, кому же охота тоже попасть на заметку в списках неблагонадёжных.

Много лет спустя, в архиве обнаружился документ, касавшийся вступления в колхоз моего дедушки. Это акт передачи его имущества в 1949 году: лошадь -1, корова -1, телега -1, сани -1, плуг -1, веялка -1, картофелекопалка -1, борона -1, сбруя -1, овса 150 кило, ячменя 50 кило. Подписи дедушки на документе не имеется, видимо всё просто было отнято.

Депортированным в 1949 году всё же разрешали брать кое-что с собой, это выручало на первых порах. А в Сибири они начали привычно трудиться, делая это совсем не хуже местных. Им пришлось, правда, дать такую подписку:

Мне, выселенцу, сего числа объявлено, что согласно Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26.11.48 г. я выслан в Сибирь на спецпоселение навечно. Мне также разъяснено, что в случае побега или самовольной отлучки я буду осуждён на 20 лет каторжных работ.

Подписку отобрал..... роспись и дата.

Если во время операции по выселению, дома не оказалось человека, занесённого в списки, хватали любого, для плана. С моим знакомым и произошла такая история. А. Мягар возил на автомашине арестованных, и по пути через лес какой-то паренёк, лет пятнадцати, сиганул через борт и рванул в чащу. Конвойные открыли стрельбу, но не попали, парень ушёл. Тогда на станции, при погрузке арестованных, и водителя запихнули в вагон, для полноты списка. И поехал он в Сибирь, и куда только потом не писал - глухо! Освободился вместе со всеми в 1957-м!

В том же 1949 году и из южных республик высылались греки и турки-месхетинцы. А к нам после латышей стали прибывать наши, уехавшие домой, как я уже говорил ранее. Через пересыльные тюрьмы Таллинна-Ленинграда-Кирова-Свердловска и Томска. Мы снова увидели Аде Лаане, Хиллара Вахермаа, Майму Муйнасте, Каарела Тиймана и Пеетера Пеетса. А вот сестру мою судьба на сей раз сохранила, не нашли её бериевские ищейки.

При этом Хиллар Вахерма сумел даже поступить в Таллиннскую мореходку, учился на штурмана. Но на втором курсе необходимо было заполнять документы для визирования, с подробным изложением родословной. Каждый просвечивался в поисках антисоветской заразы. На этом Хиллар и погорел, его прямо с лекции увёл "человек с ружьём".

Ломались судьбы тысяч людей, летели "сталинские щепки".