IV. ОТ КУБЫ ДО БАКУ.
По моему кубинская капуста, которою снабжает она Баку и Дербенд, гораздо лучше кубинских ковров.
Марленского, Ч. X. Кавказ. очерки, стр. 141.
Издали Куба очень похожа на город, притом на живописный город: по волнистой долине, обставленной амфитеатром гор, отдаленнейшие из которых скрывают чело в облаках, а ребра в густом лесу, змеится речка; на обрывистом берегу речки рассеяны дома, домики разных цветов, мечети с четвероугольными крышами, и все строение для разнообразия переплетено зелеными деревьями и обведено как будто каменной стеной. Это речка Кубинка и город Куба, но это только издали.
Подъезжая ближе, из любопытства вглядываешься в город пристальнее и сердце щемит невольная досада: очарование пало, и вся бедность Кубы ярко рисуется перед глазами утомленного путника. Неизбежное в Дагестане жидовское поселение, называемое Кулгат, прежде всего является на сцене, на левом берегу Кубинки в лужах грязи и нечистоты; мутная речка плещется о крутой берег, на котором покоится город Куба.
Лошади с тяжкими вздохами переходят кое-как грязное русло речки и с трудом вздымаются на крутой и тоже грязной берег. Вот тележка въехала в город, и что ни шаг вперед, грязь глубже и гуще, так что наконец я стал опасаться за свое существование среди этого необозримого океана грязи. Для приличной обстановки, по ломаным линиям расставлены большею частию ветхие деревянные дома, а для разнообразия между ними замешались карточные домики из мелкого кирпича, разукрашенные всеми сочетаниями цветов солнечного спектра; мечети, чрезвычайно похожие на наши кирпичные сараи, возвышаются из общего потопа остроконечными колпаками. Я сожалел и об обитателях Кубы, которые осуждены, по привязанности к родному краю, хвалить свой город, и о путешественниках по Дагестану, которые обязаны, по любви к истине, бранить такой ничтожный городок.
Каким-то образом случилось, что ямщик, привезший меня в Кубу, был гораздо умнее своего дербендского товарища и прямо без всяких рассуждений подъехал к какому-то необыкновенному строению в два этажа, из которого в одно мгновение явился, будто из земли вырос, казак, и в два мгновения отвел мне квартиру, настоящую кубинскую квартиру, в верхнем этаже каменного дома, без окон и дверей, которые, вероятно, считались излишней роскошью; ход в мои комнаты, для безопасности, был устроен едва ли не на воздухе, и не только вор, но и сам хозяин по такому ходу не скоро мог добраться до своего обиталища. Впрочем, в оправдание Кубы я прибавлю, что в городе это единственный дом для приезжих.
Вскоре я отыскал туземного ученого, покойного Аббас-Кули-Ханова и провел у него два дня очень приятно: в первый раз мне довелось пользоваться восточным гостеприимством, и дай Бог, чтоб всякое другое гостеприимство походило на это! Аббас-Кули-Ханов занимался в это время составлением полной истории Дагестана по восточным авторам, книги высокого интереса, которая, к сожалению, осталась, за смертью автора, неизданной.
Свободное копирование
