25 сентября. Петроград
Все, что ни делается, делается к лучшему. Конференция постановила, что хотя я и имею право на то, чтобы быть принятым в академию, но так как относительно юридической никаких распоряжений нет, то и принять пока меня не могут. С горя я пошел в кадетский комитет, а там Шингарев предложил мне быть уполномоченным партии по Юго-Западному фронту и заняться подготовкой выборов от фронта в предпарламент и Учредительное собрание. Дали пять пудов литературы: статьи Милюкова, его речи, профессора Кизеветтера, Кокошкина и многих других. Я, оказывается, должен организовать фронтовой комитет партии и вести агитацию, а затем собирать подписи под кадетским списком. В список в Учредительное собрание вошли: Павел Николаевич Милюков, Шингарев, проф. Кизеветтер, проф. Мануйлов и др., а от военных, то есть от фронта, — полковник-юрист Колосов, я и еще несколько человек.
Честь большая, но, разумеется, попасть никакой надежды нет, дай Бог, чтобы хоть три-четыре первых кандидата прошли.
Познакомился в комитете с полковником-юристом Колосовым. Очень симпатичный высокий блондин, сказал, что приедет мне помочь и взять у меня списки, когда я соберу подписи. Времени остается мало, а оказывается, еще до сих пор ничего не сделано — прямо ужасно. Послезавтра выезжаю. Дома у нас «сестра», которая ведает хозяйством, Миша Кострицын с братом Николаем, Дима. Владимир Павлович переселился и живет теперь с Ольгой Павловной Протопоповой. Вчера посетил его. Он смотрит на положение безнадежно. Ольга Павловна очень удручена и боится за участь мужа. Хлеба положительно нет — за обедом едим хлеб, который печет «сестра» из сухарей и каких-то пряников с изюмом. Питаемся на коммунальных началах, и день нам обходится по 10 руб. с брата.
Свободное копирование
