Глава XIV.
Освобождение из английской тюрьмы. — 1-й No "Былого". — Издание брошюры "Долой царя!". — 4-й No "Народовольца".
Летом 1899 г. кончилось мое полуторагодичное заключение в английской тюрьме. Из Англии я выслан не был.
Оставаясь в Лондоне, я вскоре приступил к изданию исторического сборника "Былое". Для него я и название придумал, и темы выбрал еще тогда, когда сидел в английской тюрьме и когда у меня было столько досуга для мечтаний за вязанием чулок. Это была, так сказать, тоже моя тюремная, каторжная работа.
Я выпустил первый номер "Былого". По выражение одного из тогдашних отчетов Деп. Полиции, "Былое" было еще "хуже" "Народовольца". Действительно в "Былом" еще ярче, чем в "Народовольце", были подчеркнуты главные его идеи и еще яснее было сказано, что если правительство не вступит на путь либеральных уступок, то в России не может не возникнуть террористического движения. Это было напечатано задолго до дела Карповича и Балмашева, до образования "Боевой Организации" и до дела Плеве.
О неизбежности в России террористической борьбы, если правительство не откажется от реакции, я говорил не как член какой либо революционной партии, посвященный в ее секреты, и не по чьему либо поручению, а только, как свободный русский публицист.
Издавать "Былое" мне пришлось уже при иной атмосфере, чем я издавал "Народоволец". Взгляды, раньше мною развиваемые, к которым все тогда относились отрицательно, и в лучшем случае замалчивали их, получили в это время не только широкую огласку, но даже признание. Это было накануне дела Карповича, действовавшего от отдельного эсеровского кружка. Вскоре затем Балмашев по поручению ,,Боевой Организации" партий эсеров убил министра внутренних дел Сипягина. Об этих двух террористических актах говорили с восторгом в самых широких слоях общества.
Таким образом, после английской тюрьмы лично мне с моими взглядами куда легче было выступать, чем раньше: не было уже той безвоздушной атмосферы, в какой приходилось действовать в предшествующие 8-10 лет.
Перемена в настроении революционеров заграницей и в России за последние три-четыре года была вообще очень резкая. Прежний пессимизм явно сменился общим подъемом.
Еще недавно, пять-семь лет перед тем, в 90х г.г. социал-демократы, бывшие в то время главными выразителями настроений среди революционеров, сводили революционную борьбу едва ли не исключительно к экономической борьбе фабричных рабочих за прибавку копейки на рубль, и отрицание террора было введено ими в общепризнанный догмат. Об этом времени один эсдек в 1901 г. писал:
"Мы ухитрились широкое и большое социал-демократическое мировоззрение в 90е годы утопить в какой-то маленькой луже". Свою тогдашнюю робкую политику сами эсдеки еще в 1900-01 гг. высмеивали в Плехановском органе в песне Нарциса Тупорылова:
Медленным шагом, робким зигзагом,
Тише вперед, рабочий народ!
Не увлекаясь, приспособляясь,
Тише вперед, рабочий народ!
Если возможно, но осторожно,
Шествуй вперед, рабочий народ!
Свободное копирование
