25 апреля. «Глубокоуважаемый М. М.! Была у меня сегодня Таня — сестра. Она за последние месяцы очень окрепла, не говорит о своем безнадежном положении. Не знаю, как и благодарить Вас за нее. Как-то много лет назад писатель С.Н.Дурылин сказал в раздумьи: "Вот же живут на свете девочки Розановы, когда они, по здравому размышлению, непременно должны погибнуть. Таково уж их духовное устроение, а однако Бог их бережет". Вот Бог и послал Вас к Тане в очень тяжелый момент ее жизни.
Я очень рада, что С.А.Цветков оценил Вашу книгу. Он, безусловно, умен и со вкусом, и очень требователен. И то, что Ваши воспоминания произвели на него такое сильное впечатление, подтверждает липший раз замечательность Вашего труда. Я лично не представляю себе, чтобы кто-нибудь мог прочесть без душевного волнения Вашу книгу. Я очень жалею, что вторично не могу ее прочесть. Я читала ее, не отрываясь, как пришла от Вас, до полдня следующего дня, не вставая. Теперь бы я хотела прочесть еще, уже иначе, преодолев "волнение", больше умом, а не сердцем. В настоящее время в современной литературе совсем нет "героев", т. е. обычно центральное лицо до такой степени неинтересно, тупо, вылощено, надуманно, что, прочтя, тут же забываешь, нет места для размышлений. Его проглатываешь, как бутерброд, с тою только разницей, что некоторые хорошо покрыты маслом и легко проскальзывают в горло, другие — плохо и застревают поперек. Ваша же книга, где говорится о живом человеке, который недавно жил рядом с нами, растравляет со страшной силой фантастику и сумасшествие нашей жизни. Образ Владимира Александровича полон такой силы трагизма, обаяния, его душевные провалы подняты на такую высоту силой его страдания, и с такой отчетливостью понимаешь неизбежность его судьбы. Пусть Вам не покажется странным, что образ Владимира Александровича как-то переплетается с образом сестры моей Веры, несмотря на все различие их путей. Но в них обоих было трагическое чувство красоты. Каждый пронес ее через свою жизнь и по-разному служил ей. В обоих было с детства чувство обреченности, фатальности своей судьбы. Однако надо кончать, еще многое бы хотелось написать Вам, но уже три часа ночи. Надежда Розанова-Верещагина».
Свободное копирование
