Per aspera - 29

 * * *

 Оказывается, какие мы уже древние, прямо как динозавры. В начальной школе мы застали деревянные перьевые ручки и чернильницы-непроливашки. Готовясь к первому классу, мы шили для этих чернильниц маленькие мешочки с тесемочкой и привязывали мешочек с чернильницей к портфелю, прямо как сейчас всякие новомодные аксессуары.

 Моя первая учительница, Печёрина Зинаида Семеновна, брала мою руку с ручкой в свою и помогала выводить в тетрадке палочки и крючочки. За урок она успевала подойти к каждому ученику, благо классы были небольшие, человек по десять - двенадцать. Но учились мы в две смены, так много детей было в санатории, когда мы подросли и достигли школьного возраста.

 Школу открыли в небольшом финском домике недалеко от второго отделения, куда из малышкового первого в течение четырех лет переводили детей поближе к школе. Но с нашими способностями преодолевать эти четыреста метров было трудновато, особенно зимой. Нянечкам приходилось носить плохо ходячих детей туда и обратно.

 На следующий учебный сезон, вернее на его зимний период, был нанят возница с лошадью и санями. Радости детей не было предела. Путешествие на санях в школу и обратно превращалось в сказку. Да и облегчение для медицинского персонала тоже было существенным. Возница, тихий мужичок пенсионного возраста, жил недалеко от больницы и имел возможность несколько раз в день приезжать к нам. Он помогал нянечкам усаживать нас в сани, потом по нашей просьбе с ветерком доставлял к школе, разгружал. Все это он делал тихо и спокойно, но детских восторгов не разделял, был не особенно ласков. Как всех мужчин, необходимость видеть так много больных детей сразу, навевала на него меланхолию, если не сказать больше. Лошадка его казалась более приветливой. Она не шарахалась от нас, давала себя погладить и принимала угощения.

 А красивое центральное здание постепенно превращалось в административное: с кабинетами врачей, регистратурой и приемным покоем. Разрастался и архив - летопись возникновения эпидемии полиомиелита и борьбы с ним. Здесь хранились все наши истории болезни, свидетели нашей детской жизни и совсем недетской стойкости.

 Школа состояла всего из четырех просторных комнат и двух небольших коридоров, зато с двумя входами. Над дверью одного красовалась официальная вывеска государственного образца «Средняя школа Республиканской Клинической больницы Аксай». Небольшое крылечко другого входа украшали две тонкие стройные березки по обеим сторонам. К открытию первого учебного сезона перпендикулярно фасаду был разбит большой прямоугольный цветник. По-осеннему нарядный и красочный, он усиливал праздничное настроение всех собравшихся здесь на первую школьную линейку.

 Начались наши учебные будни, но они были настолько насыщенные и интересные, что скорее напоминали ежедневные праздники после таких же ежедневных лечебных процедур. Мы усердно занимались чистописанием, в этом нам помогали промокашки и перочистки, о которых хочется сказать отдельно, так как сейчас даже мои ровесники вряд ли помнят такие мелкие детали истории прошлого века. Вдруг кому-то это интересно?

 Мягкая промокательная бумага вкладывалась в каждую тетрадку, была в основном белого цвета, но иногда голубой или розовой, что считалось особым шиком. Она служила нам не только по назначению, но и помогала выражать свои увлечения. Кто-то на ней рисовал, кто-то гадал, поставив маленькую кляксу и наблюдая, как по волокнам растекаются чернила. Потом по растекшимся рисункам, как по кофейной гуще, предсказывал себе или соседке судьбу насколько позволяла фантазия.

 Перочистка представляла собой небольшую многослойную открытую со всех сторон подушечку, между слоями которой вставлялось перо ручки и, таким образом, оно очищалось от налипших ворсинок. Такие перочистки продавались в магазинах, но мы на уроках труда делали их сами, соревновались в умении, изобретательности и аккуратности. Внутренние слои нарезались из мягкой фланели или все той же промокашки, верхняя и нижняя пластинки делались из чего-нибудь покрепче, например, из картона или кусочков кожи. Скреплялась вся конструкция пуговицей или бусинкой. Форма перочистки тоже зависела от фантазии изготовителя. Вскоре перьевые деревянные ручки были вытеснены авторучками, сначала с пипеточным способом набора чернил, а потом уж набор чернил в них осуществлялся по принципу шприца. Но промокашки и перочистки еще долго служили нам верой и правдой.

 Мы учились считать с помощью наборов разноцветных палочек и на маленьких счетах, помещающихся в портфель. Учительница помимо учебника задавала нам забавные задачки, и мы их весело решали. А чтение, вообще, было любимым предметом. Мы уже хорошо научились читать, но предпочитали слушать, как читает Зинаида Семеновна. Она и нас заставляла читать вслух для всего класса. Рассказы с большими диалогами мы читали по ролям, кто-то обязательно читал от автора. Читать необходимо было, соблюдая интонации, подходящие к случаю, за это ставились оценки.

 Боря с детства обладал более низким, чем у нас голосом и так бубнил, читая сказку о ледяной лисьей избушке, что его тут же передразнили: - «Бу-бу-бу, бу-бу-бу, была, так была». И вот это бу-бу-бу стало оценкой любого неправильного чтения. В третьем классе мы умели разгадывать и даже составлять кроссворды. К ним нас пристрастила все та же Зинаида Семеновна. Приходя в класс, мы обнаруживали прикрепленный на доске тематический кроссворд, составленный учительницей, отгадывали его, тем самым повторяя пройденную тему.