О к т., 18.
Я отдал в „Знамя" „Ассаргадона" („Сибиллу" стало жаль). Пришлось читать свой сонет перед судьями в виде г.г. Облеуховых. Брр! неприятно. Впрочем, судьи мои восторгались, г-жа Пустошкина мило восклицала: „Ах, какой вы гений!" Антон глубокомысленно сообщил: „да! как развился ваш талант", а Ник. Дмитриевич останавливал их: ,,да не вертитесь, егозы!"