Первые впечатления
О манифесте 17 октября в Москве узнали в тот же день поздно вечером. Я находился на учредительном собрании Конституционно-демократической партии в белом зале дома братьев Долгоруковых, ныне занятого Институтом Маркса и Энгельса (в Антипьевском переулке). Заседание уже кончалось, и значительная часть членов уже разошлась. Тем не менее престарелый Митрофан Павлович Щепкин сказал на радостях слово на тему "ныне отпущаеши...". Это было несколько театрально, но наступала эра массовых движений, при которых некоторые жесты уместны и даже необходимы. Прочувствованное слово, сказанное стариком в полутемной зале (вследствие забастовки электричество не действовало), было притом задушевно и искренно. Расходиться по домам было невозможно. Решили идти в Литературно-художественный кружок (на Дмитровке). На улицах было темно и пустынно. Костры на некоторых перекрестках и гревшиеся около них солдаты. Редкие прохожие. Никто, очевидно, еще не знает про манифест. Я решил на пути в Литературно-художественный кружок забежать домой поделиться радостью с Софией Яковлевной. Подходя к дому Ленгольда по пустынному и темному Гагаринскому переулку, я заметил робко пробиравшуюся мне навстречу женщину. Мое приближение произвело в ней замешательство, но повернуть было некуда, и ей уклониться от встречи со мной не было возможности. Когда мы поравнялись, я громко сказал ей про манифест. Она схватилась за голову. Крикнула "спасибо" и побежала, уже безо всякой робости, громко стуча каблуками по панели, "сказать мужу".
Несмотря на позднее время, темень на улицах и полное отсутствие всяких средств передвижения, в Литературно-художественный кружок собралось много народу. Говорили речи. Остроумный разбор манифеста сделал Винавер. Два члена стачечного комитета явились объявить, что постановлено прекратить забастовку. Один из них при этом снял с себя револьвер и символически положил его на стол.
Свободное копирование
