Когда я приехала в Измаил, я бросилась к нашей сценаристке Зинаиде Чирковой. Она — жена режиссера Николая Гибу. Это мой друг. Он меня приглашал в каждую свою картину. Если, бывало, в картине нет женской роли, он из мужской роли делал женскую, лишь бы я согласилась.
— Зина, я под таким впечатлением, я в поезде услышала такую исповедь!
И стала, захлебываясь, рассказывать обо всем, что услышала от попутчицы. С деталями, со случаями из ее жизни. Трагическими, грустными, смешными, нелепыми. Все это уже жило во мне. Я как бы проигрывала сцену за сценой.
Наверное, Зина меня поняла, ей передалось мое волнение.
— Это будет интересный сценарий, — сказала она. — Давай вместе напишем.
— Сценарий… Я же не писатель, я читатель.
— А ты вот так же проигрывай каждую сцену, я буду записывать, буду тебе читать, будем спорить, исправлять.
Днем я снималась, а вечером мы закрывались с Зиной в номере гостиницы и работали. День за днем. Больше месяца. Когда съемки закончились, литературный сценарий был готов.
Я приехала в Москву с твердым желанием найти деньги на картину. Делать я этого не умею. А Зина, которая живет в Кишиневе, тем более.
Случайно в Доме кино встречаю знакомого актера. Обычные вопросы: «Что нового? Как живешь? Где снимаешься?»
— У меня есть сценарий, — говорю я. — Очень нужный и интересный — о необычной женской судьбе. А денег нет.
— А это что, мелодрама?
— Да.
— Слушай, пойдем со мной. Если это мелодрама, может, что и получится. Женщина, к которой я иду, из Армении, потом уехала в Америку, получила там гражданство, а сейчас приехала сюда. У нее какой-то бизнес, но, если это мелодрама, она ей понравится. Ей, кстати, очень нравится «Цыган». Она может дать деньги. У нее они есть…
Так все и устроилось. Она прочитала сценарий и согласилась.
А чуть позже в Волгограде я встретилась на концерте с Волонтиром и подумала: почему его не пригласить в картину, чтобы он сыграл роль капитана, который бросил пить и пытается спасти любимую женщину?
Михай с радостью согласился.
Из Москвы в Бельцы послали сценарий, и вскоре пришла телеграмма: «Когда и куда приезжать?»
Картину мы назвали «Виновата ли я…». Снимали ее в Измаиле. Это родной город режиссера Николая Гибу, его каждый горожанин знает, и к тому же там снимать дешевле, а это важно, так как денег дали немного.
Я думала о том, как сыграть главную роль. Но… Самым трудным было решить — как пить в кадре. Как вообще играть алкоголичку?
Помню, мне позвонил директор группы:
— Клара Степановна, мы составляем смету. Сколько нам заложить в смету бутылок? Что будете пить: вино или там… коньяк? Это же деньги…
— Да вы что, смеетесь… Пьяного человека должен играть трезвый актер, иначе ничего не получится…
— Но все-таки сколько бутылок?
Конечно, в смету записали и вино, и коньяк. Я, разумеется, не пила, но зато после каждой съемки кое-кто из группы с удовольствием прикладывался. За съемку, за то, что день прошел… А я пила чай, который заменял вино, а вместо водки — просто воду.
Есть в фильме такая сцена. Я работаю кассиршей в магазине и вдруг вижу своего прежнего мужа. Конечно, расстроилась и ушла в подсобку, там нашла чекушку и выпила ее залпом.
Перед съемкой попросила:
— Пожалуйста, добавьте сок лимонный или еще что-то, пусть хоть какой-то вкус будет. Выпить стакан воды трудно.
— Да, да, обязательно, — успокоили меня.
И вот я вхожу в подсобку, хватаю чекушку, открываю и залпом ее опорожняю. Боже, я начала пить, а вода оказалась теплой. Они, видимо, только вскипятили ее, она еще даже не остыла. Было что-то теплое, пресное, отвратительное. Я пила, а внутри все содрогалось. Будто и в самом деле водку выпила.
Только один раз я выпила вино, да и то потому, что оператор уговорил. Объяснил, что вино должно играть в стакане. Это, по его мнению, большое значение имело в кадре. Борюсь сама с собой: то придвигаю к себе стакан, то отодвигаю. Мне пришлось выпить два стакана — два дубля было.
Свободное копирование
