НАША «ЛОЖА»
Есенин вернулся из поездки по Украине, побывал в Харькове (в двадцатом году столице республики) в других городах. За это время в Москве много нового. Открылась Литературная студия Наркомпроса, где читают Вячеслав Иванов, Андрей Белый, щедро делясь с молодежью наблюдениями и навыками. Приехала из Одессы шалая и очень даровитая поэтесса Аделина Адалис — Айя, как она себя зовет. Кружит головы молодежи доморощенная Аспасия - поэтесса Наталья Бенар. А у меня главная новость — приезд сестры, преспокойно водворившейся ко мне в комнату. Есенин стесняется при ней заходить ко мне, но, проводив до дому не спешит проститься. Я живу на четвертом этаже. Медленно поднимаемся по отличной пологой лестнице. Третий этаж. Здесь усаживаемся на широком низком подоконнике. Точно в ложе. И ведем нескончаемый разговор. Так уже много вечеров подряд.
Сегодня изливаюсь я. Жаркая исповедь — и упорное сопротивление ласке.
— Говори, говори! Мне радостно слушать, когда тебя вот так прорвет!
Думаю: еще бы! Ведь я ему говорю о нем. Не только о моей любви — о нем! Мысленно отмечаю это редкое между нами «ты». И вдруг с удивлением вижу на глазах Есенина слезы.
А я, как будто в ласке, но, сдерживая ласку, зажала его ладони в своих:
— Что, сердитесь на меня? Больше никогда и не заглянете?
— Нет, почему же. Может быть, так и лучше... И, помолчав, добавляет:
— В неутоленности тоже есть счастье.
Свободное копирование
