Дневник от 25 августа 1931 года
«…Встала рано, до восхода солнца. Я, Нина и Ванюшка ходили к подножию Бештау. Утро было ясное, дул легкий ветер. Идти было приятно, свежо и безлюдно. Природа спокойна. Тоже как будто додремывала свои ночные часы. Солнце начало освещать верхушки гор.
Дети рассказывали о вчерашнем празднике на детской площадке. Их особенно поразила трехлетняя девочка из колхоза, которая громко, на всю площадку, стоя на стуле, говорила стихи о Ленине.
Я наслаждалась ходьбой, лесом, игрой света и тени. Когда пришли к караулке на лугах, нас встретил сильный вихрь, холодный и пронзительный. С трудом натянув на себя все, что было, сделала карандашом два этюда. Наблюдала, как в долине за Железной горой рождался и двигался туман. Точно длинное белое войско шло между горами.
У караулки на нас накинулись две собаки — одна черная, легавая, другая рыжая с черными подпалинами, совсем лев из „Simplicissimus’a“. Мы их обезоружили, угостив цыплячьими костями.
По дороге набрали мешок яблок. Ванюшка влез на яблоню, тряс ветки, и яблоки били нас по головам. Вернувшись, сейчас же стала заканчивать этюды.
Несмотря на то что климат Железноводска считается хорошим, он характерно горный, с неожиданными переменами, непривычными для жителей равнины. То тихо, то начинается сильный сквозной ветер, то вдруг неожиданно падает ливень или гремит гром. Иногда откуда-то появлялся туман, но такой густоты и плотности, что ничего не было видно. Казалось, что его можно было резать ножом на куски. Один раз во время тумана я открыла дверь на балкон, и вдруг с огромным удивлением увидела, как в дверь стал влезать плотный туман. Он похож был на белый тюфяк, ввалившийся в комнату…»
Из знакомых, которых мы встречали в первый год в Железноводске, был только милейший Аркадий Александрович Рылов. Он часто заходил к нам, принося всегда с собой уют и теплоту.
Во второй наш приезд мы познакомились с талантливой артисткой Надеждой Ивановной Комаровской. Она неотразимо привлекала к себе живостью, оптимизмом в сочетании с большим умом и врожденной добротой.
Никогда не забуду, как она энергично нам помогала при нашем отъезде из Железноводска. Я вдруг внезапно заболела острым припадком ревматизма, попав во время прогулки на сильный ветер и дождь. Билеты на выезд из Железноводска с большим трудом нами были получены, и через два дня надо было ехать. Я лежала, распростертая на кровати, не имея возможности пошевелиться. Была в отчаянии и думала: «Как же нам быть? Что делать? Как нам собраться?» Вдруг Надежда Ивановна, видимо прослышав о моей болезни, бодрая, энергичная, пришла к нам и сказала: «Не волнуйтесь, лежите и лечитесь. Я вас обоих соберу». И действительно, все собрала и уложила — белье, книги, мои этюды и только что оконченный акварельный портрет Сергея Васильевича. Даже приготовила нам в дорогу корзиночку с едой. Разве можно это забыть? А на вокзал меня повели под руки, с одной стороны Аркадий Александрович, с другой — доктор Штернберг, тоже добрая душа.
В дороге я понемногу стала поправляться и настолько, что мы рискнули, покинув наш поезд в Рязани, переночевать в городе и утром, сев на пароход, проехать по Оке до местечка Гусь-Завод Железный, чтобы погостить немного у матери нашей Танечки — Полины Дмитриевны Остроумовой. Местечко Гусь-Завод Железный нам очень приглянулось. На следующий год мы провели там все лето.
Свободное копирование
