Удачей для нас следует считать то, что там в это время жила со своим мужем-корреспондентом Вера Лоровна Романова, специалист по истории Франции. Нашим коллегой, медиевистом была и жена тогдашнего посла во Франции С.В.Червоненко — Л.С.Чиколини, которую еще в студенческие мои годы я знала как аспирантку Е. А.Косминского. На аэродроме нас встречали Вера с мужем и, по поручению Л.С.Чиколини, работник посольства. Однако уже на следующий день нам предстояло отправиться в Пуатье. Поэтому программа пребывания в Париже была очень насыщенная. Здесь нами руководила гид французской туристической компании, пожилая женщина, русская эмигрантка, хорошо знавшая русский язык.
Она провела с нами обзорный объезд Парижа — галопом по его достопримечательностям. Мы побывали в Доме инвалидов, в Пантеоне, в Лувре, куда она, благодаря своим знакомствам и малочисленности нашей группы провела нас без очереди. Конечно, наше знакомство с Лувром было шапочным, однако все главные шедевры мы все же сумели посмотреть. Забежали в Нотр-Дам, и в Сент-Шапель. Затем наша гид повезла нас на Монмартр к церкви Сакре-Кер, и мы погуляли и потолкались на монмартрском пятачке, о котором так много знали понаслышке, пообедали около Монмартра в круглом стеклянном ресторане, полюбовались с холма видом лежащего внизу Парижа — утопавшего в серо-голубой дымке огромного города. День был серенький, с перемежающимся дождем. После обеда мы продолжали свою экскурсию по Парижу, а вечером по инициативе нашего милого гида, которая старалась нам побольше показать, попали еще в «Гранд Опера» на спектакль «Отелло». Места были очень плохие, пришлось все время стоять, но удовольствие получили огромное: чудесная, оригинальная постановка в черно-белом цвете, замечательный ансамбль необыкновенных голосов, тон которым задавали знаменитый Доминго в роли Отелло и прекрасная английская певица Кларк, слишком полная для милой Дездемоны, но обладавшая волшебным колоратурным сопрано. Вернулись мы в гостиницу в первом часу ночи, шли пешком по уже пустынному в это время району Парижа, усталые, но счастливые, и улеглись спать без ужина.
На следующий день, часов в пять вечера, поездом мы отправились в Пуатье. До отъезда впечатлений набралось столько, что трудно было ощутить при такой короткой встрече всю прелесть и очарование этого великого города. Это мы оставили на последние дни нашего путешествия. Пока же мы ехали в мягком комфортабельном вагоне на юго-запад Франции, жадно припав к окнам. Выехали мы в сильный дождь, но затем выглянуло солнышко и косыми лучами из-за темных туч осветило ухоженные, обработанные до каждого кусочка поля, пастбища, с бродящим по них скотом, разбросанные на небольшом расстоянии деревеньки, над которыми неизменно возвышалась островерхая, иногда очень старинная церковь. Мы проезжали мимо пристанционных поселков с их домами, увитыми плющом и диким виноградом, богато украшенными цветами на окнах и балкончиках. Все здесь было сделано со вкусом, удивляло своим разнообразием и изяществом.
Часам к девяти вечера, но еще засветло, мы приехали в Пуатье. На вокзале, далеко отстоявшем от города, нас встретили двое молодых преподавателей университета, несколько удивленных нашему приезду и тому, что Москва вдруг откликнулась на их неоднократные приглашения. Но в 1978 году, во время так называемой «разрядки», когда еще свежими оставались в памяти решения Общеевропейского совещания в Хельсинки, еще довольно далеко было до нашего вторжения в Афганистан и нападения на корейский пассажирский самолет, отношения между СССР и Францией оставались хорошими, и наш приезд был приятен хозяевам, так как повышал престиж их центра.
С вокзала нас отвезли в университет, построенный в стиле модерн на обширной территории далеко от города. Группу поселили на пятом этаже казарменного вида здании общежития для студентов всех факультетов, а в летнее время для гостей семинара Центра по изучению средневековой цивилизации, прибывающих из разных стран. Нам отвели отдельные, удобные, но аскетически обставленные студенческие комнаты. В каждой из них была кровать, приделанная к книжному стеллажу, отделяющему комнату от умывальной раковины, письменный стол у окна, два стула, полочка с книгами у стола. Туалет и душ — в коридоре.
Разместив нас, хозяева уехали со словами, что завтра, в восемь утра, они заедут за нами и отвезут в Центр. Мы попили чаю, поели что-то из захваченного с собой и легли спать. Ночью разыгралась непогода, подул холодный северный ветер, который легко проникал сквозь тонкие рамы и стены дома. Под тонким одеялом было холодно, хотя был разгар лета. Так продолжалось в течение всего нашего пребывания в Пуатье: холодно, пасмурно и очень ветрено.
Свободное копирование
