Я горько оплакивала моих уходивших друзей — маму, потом Соню и Изу. Умерли в эти годы Юрий Николаевич Матов и Володя Иков. В пятидесятые годы он снова появился на нашем горизонте, стал изредка бивать у нас с мамой. Жил он теперь у Софьи Алексеевны, одной из своих давних возлюбленных, от которой к этому времени имел взрослую дочь — Наташу Ширяеву, тоже впоследствии ставшую историком. С ней одно время я была тесно связана, так как она тоже училась на нашей кафедре и какое-то время работала у нас лаборантом. Володя устроился сначала в ФБОН АН СССР, а затем вынужден был уйти оттуда и перебивался мелкой договорной работой. Он поблек, постарел, стал немного жалким. Ко мне он по-прежнему был привязан, любил со мною говорить об истории.
Я его жалела, а главное, не могла выбросить из сердца одного из любимых людей моего детства и юности. Мама же держалась с ним более чем прохладно. После процесса и, главное, после его досрочного освобождения в годы самого страшного террора он внушал ей (как мне кажется) некоторые опасения и сомнения. Прямо об этом никогда не говорилось, но я видела, что она боится говорить с ним о политике. Их встречи всегда тяготили меня. Бывал он и у Сони с Димой, которые жили теперь отдельно. И там его принимали не очень тепло — как знакомого. Верны ему остались только Наташа, Сережа и отчасти я. Увидев раз, в каком виде вернулся из тюрьмы Эльбрус, и зная крайнюю нервозность и даже истеричность Володи, я понимала, что перед процессом его, наверное, легко было сломить. Но осуждать его я как-то не могла. После 1931 года — несколько лет тюрьмы, в 1939–1945 годах — перерыв со всеми тяготами войны и эвакуации, новый арест в 1949 году и заключение, продолжавшееся до 1954 года, приобретенный в тюрьме сильный туберкулез. Я жалела его, хотя и не могла любить как прежде.
Большое горе, помимо ухода из жизни мамы и моих любимых теток, в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов принесли мне еще две больших утраты. 30 июля 1959 года скоропостижно скончался Е.А.Косминский. Я вместе с Эльбрусом была в это время на отдыхе под Ригой, и о его смерти узнала из телеграммы, которую мне прислал Яков Александрович Левицкий.
Свободное копирование
