Рассказ Александры
В смятении взъерошенный Квислинг вошел в мою комнату, упал на колени и зарыдал открыто и бесстыдно, сжимая и целуя мои руки, умоляя простить его. Обвиняя себя во всех страданиях, которые он причинил мне, Видкун сказал, что я единственный человек во всем мире, которого он действительно любил и доверял. Он никогда не покинет меня.
Я понятия не имела, где была Мара, но я настолько устала, что меня это совершенно не волновало. Важным для меня сейчас было лишь то, что Мары, моего мучителя, не было рядом, а Видкун был со мной. Без Мары и других посторонних людей мы, наконец, могли спокойно поговорить друг с другом.
Я чувствовала, что Видкун впервые до конца осознал, что все сделанное им полностью разрушило мою жизнь. Возможно, хозяин норвежской гостиницы рассказал ему о моих страданиях и отчаянии или Види написала ему об этом в письме. Во всяком случае Видкун никогда прежде не был таким обеспокоенным, нежным и внимательным, каким он был в этот момент и в последующие дни. Но, несмотря на свое раскаяние, он так и не объяснил, что заставило его лгать даже самым близким людям и совершать такие низкие поступки.
Я была уверена, что признание вины было искренним. В то же время я спрашивала себя, какой же из них был настоящим Видкуном: этот ласковый, эмоциональный человек, который хочет дать мне любовь и защитить от невзгод, или тот холодный, эгоцентричный тип, манипулирующий мною и моей жизнью в течение многих месяцев.
Моя усталость и эмоциональное изнеможение, очевидно, привели к полной смене ролей. Видкун оставался в очень возбужденном состоянии, а я была спокойна и бесстрастна в свете этого нового сближения с ним, словно я была посторонним наблюдателем того, как два человека пытаются собрать в одно целое свои жизни. Видкун говорил о том, как он себя чувствовал, а я сухо рассказывала о тех обстоятельствах, которые привели меня к нынешнему ужасному состоянию.
Когда Видкун узнал подробности о визите Никитина, он пришел в ярость и пообещал, что преподаст этому негодяю урок, который тот никогда не забудет. Я пыталась его успокоить, переменив тему разговора, и попросила его совета о том, что мне делать в будущем. Однако он не захотел обсуждать это и сказал, что необходимо отложить все мои планы до тех пор, пока я не отдохну и не поправлюсь окончательно в нашем доме в Осло. Сейчас были более неотложные дела, требующие внимания.
Он успокоился и присел на стул в молчаливом раздумье. Вдруг он, как всегда резко, сказал мне, чтобы я надела свое лучшее платье и собрала вещи. Через некоторое время Видкун выписал меня из гостиницы «Сван» и перевез в маленький пансион, который располагался в элегантном большом особняке, где он снял для меня маленькую студию на первом этаже. Мары не было. Вскоре я почувствовала себя, как дома. Тихая и спокойная атмосфера в компании заботливого Видкуна как нельзя лучше способствовала этому. После совместного обеда он ушел, сказав, что у него срочные дела, и обещал вернуться в ближайшее время.
Пока его не было, я думала о том, какие еще неожиданности ждут меня впереди. Очень скоро Видкун вернулся и сказал, что мне не о чем беспокоиться, так как он все устроил благодаря своим связям. Этот подлец Никитин получил по заслугам и ему придется уехать в Южную Америку с обещанием никогда не возвращаться в Европу. Что касается меня, то я не могу оставаться одна в Париже, а должна сопровождать Видкуна обратно в Осло, как и планировалось.
Свободное копирование
