Дядя Сева младше Мамы на год. С детства отличался стремлением к учёбе, на уроках всегда грамотно отвечал по всем предметам. Имя "Дядя Сева" (для меня), "Сева", "Севка" я слышала с рождения от старших. Утром, едва открыв глаза, видела на стене две написанные маслом картины в коричневых тонах и знала, что это - работы Дяди Севы. Он нарисовал их на кусках фанеры размером 40 х 60 см с открыток, правда, не учёл законов перспективы. Дядя Сева и сам об этом знал, но не огорчался - рисование не было его главным делом. А ещё от Мамы и Бабы я знала, что Дядя Сева музыкален, хорошо поёт и играет на мандолине. Баба всё вздыхала, что трудно ему пришлось: в тридцатые годы питался одной сырой свёклой и домой бегал из техникума пешком за 50 километров. Что учиться в институте Дяде Севе пришлось в неуютное, голодное военное время, что учёбу потом прервали - отправили строить Магнитку, а теперь он всё учится и учится... Позже я услышала, как Дядя Сева поёт, и нашла, что тембр его голоса очень напоминает Лемешева. А ещё Дядя Сева оказался добрым и весёлым человеком. Он необидно подначивал дочь Светлану: "Распустила Дуня косы..." - на что она привычно ворчала: "Папка, противный!".
Дед называл меня в детстве только "Танькой", и было это совсем не обидно. Как-то Мама при Дяде Севе, говоря о моей подруге, назвала её "Галкой". Дядя Сева удивился: тёплый тон, по его мнению, не вязался с "обижающим" суффиксом "к". Он не понимал, как можно называть хорошего человека "уничижительным" именем.