К октябрю опять Бунин вернулся в Москву, и я второй раз в жизни увидала его у постели несчастного поэта Пояркова. Вид у Бунина был все же свежий, понравился хорошо поставленный голос.
Вскоре я услышала, что он опять укатил в Петербург, где вёл жизнь еще более нездоровую, чем в сентябре; проводил бессонные ночи, перекочевывал из гостей в рестораны. В Петербурге даже в частных домах начинался вечерний прием чуть ли не с полуночи, и иногда самая тесная компания засиживалась до шести часов утра, как например, у Ростовцевых.
Есть письмо этого времени к Петру Александровичу Нилусу, письмо покаянное: в нем Бунин клянет себя, что "жил в Петербурге безобразно", стал кашлять. "Завтра отправлюсь к врачу, -- писал он. -- Если врач найдет что-нибудь серьезное, то я поеду на юг". Что нашел доктор, я не знаю; вероятно, ничего угрожающего. И Иван Алексеевич остался в Москве.
В ту осень стал выходить "Перевал". Его издатель Ланденбаум, молодой человек, большой поклонник Бунина, назвал журнал "Перевалом". "В честь вашего рассказа", говорил он Ивану Алексеевичу у Яра, когда возил всех своих сотрудников по ночным ресторанам.
Остановился Иван Алексеевич опять в меблированных комнатах Гунст; -- вблизи Юлия Алексеевича, с которым вошло в привычку видаться каждый день, -- ему нравился тихий переулок в этой части Москвы.
Часто в этот приезд бывал у Телешовых, и Елена Андреевна строила планы: ей хотелось предоставить Ивану Алексеевичу рядом с ними маленькую квартиру. Телешовы недавно переехали на Покровский бульвар в дом ее брата А. А. Карзинкина, который жил в большом особняке. Из синей, со старинной мебелью, его гостиной открывался чудесный вид на Кремль.
Елена Андреевна понимала, что Иван Алексеевич страдает от своего одиночества и потому так мечется по белому свету. Она высоко ценила его, как поэта и писателя, понимая, что гостиничная жизнь в Москве вредна и для здоровья и для писания.
Они обсуждали это: "Если вам будет скучно, -- мечтая, говорила она,-- вы всегда можете притти к нам, а если мы надоели, то вы будете сидеть у себя. Один минус: далеко от Юлия Алексеевича, но раз в день можно и к нему слетать на извозчике, да и в Кружке вы можете встречаться; будете с Колей туда ездить..." Елена Андреевна и мне рассказывала об этой её мечте. Ивана Алексеевича трогала заботливость такой незаурядной женщины, которую он очень любил, но он отвечал, хотя и с искренней благодарностью, но как-то неопределенно.
За 1906 год написано был 26 стихотворений, среди них:
"Ветви кедра -- вышивки зеленым", "Панихида", "Люблю цветные стекла окон", "Дядька", "Гемдаль", "Огромный, красный, старый пароход", "Петров день", "В порту", "Стрижи", "Растет, растет могильная трава".
В этом же году вышли "Третий том" его стихотворений в "Знании" и перевод "Каина" в издательстве "Шиповник".
Свободное копирование
