По воле партии - 1

ДНЕВНИК А. И. ЖЕЛЕЗНЯКОВА

По воле партии

Прощай, Лихтошский сельский совет, родныя колхозы, знакомыя тропинки, которым ходил два с половиной года на работу в сельский совет! Прощайте, активисты, с которыми вместе боролись и шли в бой на преодоление трудностей, по переделке сельского хоз[яйства], коллективизировав 70% крестьянских хозяйств, организовав 12 колхозов! Эта победа должна быть занесена в историю колхозов Лихтошского с/сов[ета]. Много было побед и поражений. Классовый враг, кулак, не спал, настраивая отсталую массу бедняков, средняков против колхозов. Помню организацию своего колхоза – первого в сельском совете «Сталинский призыв», когда нас было только шесть человек, когда подкидывали анонимныя письма с угрозами, когда кричали: «На кой вы черт именно здесь хотите строить колхоз? Есть места кроме и нашей деревни». А некоторые льстиво уговаривали подождать еще годик.

Но колхоз был создан, за ним еще, еще и еще. И через два года организационно окрепших семь колхозов, на деле доказавших правильность колхознаго пути. Выросли три скотныя двора, [произошло] увеличени[е] скота, в частности, в нашем колхозе с 46 коров стало 70 шт[ук].

Немало было и трудностей: развод обобществленного скота и травля меня, что, якобы, я насильно обобществил последнюю корову. Но прошла и эта волна. Коров возвратили на общественный двор, и теперь уже немногая колхозники не имеют коровы. И в 1933 го[ду] при проработке культналога организованы новых пять колхозов.

Итак, в ожесточенной схватке с отживающими и умирающими капиталистическими элементами родились, живут и крепнут наши колхозы. Много еще впереди борьбы, в особенности на новом месте, в Пироговском сельском совете, куда я переброшен районным комитетом партии.

Оно, конечно, жалко родного места, где каждый кустик мне знаком, к тому же и с семьей порознь. «Я выполняю волю партии»,– так я сказал жене М. П., уезжая сюда на работу.

Люблю я ее за скромность, за легкий характер. Она не сказала мне, что, мол, не ездил бы. Она знает, что это нужно. Я из нее выковал хорошую колхозницу. На ее руках пять дочерей, из них две неродныя, но держит и воспитывает хорошо. Несмотря на нагрузку по хозяйству, она работает в колхозе и второй год воспитывает по 16 маленьких теленков, и за 1932 го[д] заработала 300 трудодней. Получила по тру[додням] шестьдесят пудов хлеба. Религиозный предрассудки бросила,– в углу вместо икон портрет вождя т. Сталина.

Хорошая колхозница. Когда при разводе свели обратно коров, никто не хотел доить. Забастовали. Она, не считаясь с нагрузкой, пошла и доила коров. Иногда, когда приходишь домой, она мне рассказывает о непорядках в колхозе, о растаскивании сена, о плохом уходе скота и т. д. Ну, на собрании и кроешь виновников, в районную газету, в стенгазету напишешь. Но страсть как не любят некоторыя самокритики! Колхозники называют ее «склокой».

Работаю в Пироговском сельсовете четвертый месяц. Редко приходится домой ездить – раз в месяц. Все боевыя задачи: льно-заготовки сначала были – выполнено на 100%, картофелезаготовки, сено, подготовка к весенней посевной кампании, начисление хлебо-налога, картофеля и весенняя посевная кампания, которая на сегодняшний день выполнена: по зерновым – на 100%, по льну – 103%, по кормовым – 111%.

Без борьбы ничего не дается. Против ранняго сева кулак, подкулачник оказывали жестокое сопротивление, в особенности, в единоличном секторе. Приходилось жить в деревне, в поле. Пошла агитация кулака, что там-то в колхозе овес измерз, там горох лопнул, ничего не уродится.

Иду в поле. В дер. Свистуново единоличник пашет. Спрашиваю: «Давно ли пашешь?» – «Три дня».– «А посеял сколько?» – «Ничего». Подхожу к Юрину – пьяница, бузотер-мужик. Спрашиваю: «Давно, т. Юрин, пашешь?» – «Шестой день».– «А много посеял?» – «Ничего»,– отвечает он. «Ты же вредишь,– говорю я ему,– наносишь ущерб себе и в общем государству, сушишь землю, этим самым понижаешь урожайность. Ведь колхозы у нас кончают уже сев овса, а вы не начинали. Бросай сейчас же пахать и немедленно сей».

Боронят две женщины деревянной бороной. Подхожу. Они говорят мне: «Посмотри-ка, как хорошо мы забороновали, в колхозах так не сделают!» – «Да, красиво сделано, хорошо вы загладили, но что вырастет? Ведь вы же загладили только сверху, а не разрыхлили почву». Я ткнул пальцем в землю и показал им, ибо палец уперся в неразрыхленную почву. «Есть железная борона?» – «Есть»,– отвечают они.– «Бросайте эту отжившую борону и бороните железной бороной».

Вечером собрал собрание, отметил недооценку со стороны единоличников ранняго сева, о разрыве пашни с посевом и поставил задачей завтра утром всем выехать сеять и, у кого есть, боронить обязательно железными боронами. И в результате на другой день было засеяно семь га овсом.

И так всю весеннюю посевную кампанию. Упрямый народ в Пироговском сельсовете – пьяницы, спекулянты. Неоднократно ставил вопрос о коллективизации, которая по сельсовету только на 48%. Куда там! Ни как не подходят. За время весенней влилось 15 хоз. в старые колхозы, которыя в нынешнюю весеннюю посевную кампанью успешно справляются с весенним севом. Взгляды на труд у колхозников заметно изменились, внедряются методы труда, социалистическое соревнование, растут ряды ударников, таких, как в колхозе «Сталинский призыв»: Спиридонов, который вместо нормы пашни 45 сот[ых] га выполнял в среднем 0,61 га. Всего вспахал за весеннюю посевную « «*  га; сеятель вручную колхозник] Голиков вместо дневной нормы 2,5 га выполнял 3 га в день. И ряд других таких же ударников.

Вперед на подготовку к сеноуборочной, прополочной кампании, образцовым ее проведением! Выкуем новыя сотни ударников, борцов за большевитския колхозы!

Трудности в борьбе преодолеем,

Добьем врага! Остатки кулаков!

Мы воспитать колхозников сумеем,

Новых, тысячи ударников, творцов.

Грязовец, 30 мая 1933 года. Железняков А. И.