Письмо Георгу Спалатину[1]
[Январь или февраль 1520 года]
Иллюстрация: Портрет архиепископа майнцского Альбрехта Бранденбургского (так называемый «Малый кардинал»). Гравюра на меди. 1519 г.
Достопочтенному высокоученому господину Георгу Спалатину, капеллану моего милостивейшего господина герцога Фридриха, курфюрста.[2]
Достойнейший любезный господин. Я уже раньше выразил Вам свою благодарность в маленьком письме, когда я прочитал еще только Вашу записочку. Только распаковав мешочек, где была завязана книжечка, я нашел в нем настоящее письмо, из которого узнал, что мой милостивейший господин сам послал мне книжечку Лютера.[3]Поэтому я прошу Вашу честь выразить его милости курфюрсту мою глубочайшую и нижайшую благодарность и нижайше просить его милость курфюрста, чтобы он взял под свое покровительство достопочтенного доктора Мартина Лютера во имя христианской истины, которая нам дороже, чем все богатства и власть этого мира. Ибо все проходит со временем, одна лишь истина остается вечно. И если бог поможет мне встретиться с доктором Мартином Лютером, тогда я с усердием сделаю его портрет и выгравирую на меди,[4] чтобы надолго сохранить память о христианине, спасшем меня от великого страха. И я прошу Вашу честь, если доктор Мартин напишет что-нибудь новое по-немецки, пришлите мне это за мои деньги.
Так как Вы пишете мне о книжечке в защиту Мартина,[5] то да будет Вам известно, что здесь ни одной больше не осталось. Но их печатают в Аугсбурге. Когда они будут готовы, я Вам их пришлю. Но да будет Вам известно, что книжечка эта, хотя она и была здесь издана, провозглашена с кафедр еретической книжкой, подлежащей сожжению, человека же, выпустившего ее без подписи, всячески поносят. Как говорят, доктор Экк[6] хотел публично сжечь ее в Ингольштадте, как было сделано с книгами доктора Рейхлина. [7]
Также я посылаю моему милостивому господину три оттиска с гравюры, которую я сделал по желанию моего милостивейшего господина менцского.[8] Я послал его милости курфюрсту в подарок медную доску и двести оттисков, дабы почтить его; в свою очередь его милость курфюрст весьма милостиво со мною обошелся. Ибо его милость курфюрст подарил мне 200 гульденов золотом и 20 локтей Дамаска на кафтан. Я принял это с радостью и благодарностью, и особенно в тот момент, когда я так сильно нуждался. Ибо достохвальной памяти его императорское величество, который скончался слишком рано, обеспечил меня по своей милости за мои долгие труды и заботы; но теперь мои господа не хотят платить мне 100 гульденов, которые я должен был получать каждый год в течение всей моей жизни из городских налогов и которые ежегодно выплачивались мне при жизни его императорского величества. Так что под старость я должен терпеть недостаток, и большое время и труд, затраченные для его императорского величества, пропали даром. И если зрение и верность руки изменят мне, дела мои будут плохи. Я не хотел скрывать этого от Вас, моего милостивого господина. Я прошу Вашу честь, если мой милостивейший господин вспомнит об оленьих рогах, которые он мне обещал, пришлите их мне, чтобы я мог сделать из них что-нибудь хорошее,[9] тогда я сделаю из них два канделябра. Я посылаю здесь также два отпечатка крестика, выгравированного на золоте, [10] один для Вашей чести. Передайте Гиршфельду [11]и Альбрехту Вальднеру изъявление моей готовности к услугам. Прошу Вашу честь передать мои заверения моему милостивейшему господину курфюрсту.
Преданный Вам Альбрехт Дюрер в Нюрнберге
Свободное копирование
